Советские полководцы и военачальники

Одна из особенностей этой операции состояла в том, что Конев приказал войскам безостановочно двигаться вперед, не обращая внимания на остававшиеся в тылу группировки врага. В конце войны советские полководцы уже не стремились во что бы то ни стало создавать двойной — внешний и внутренний — фронт вокруг каждой окруженной вражеской группировки. Опыт показывал, что если наступление развивается в стремительном темпе, то отрезанные и оставшиеся в нашем тылу, пусто довольно серьезные, силы врага уже не могли повлиять на ход военных действий. Рано или поздно они уничтожались вторыми эшелонами наших войск. С этой целью еще до начала Висло-Одерской операции Конев оставил в резерве фронта 7-й гвардейский механизированный корпус генерал-лейтенанта И. П. Корчагина, который двигался от рубежа к рубежу за наступающими войсками. С ним командующий фронтом все время поддерживал связь и мог использовать его для решения внезапно возникавших задач.

В Висло-Одерской операции наступление войск 1-го Украинского фронта было столь стремительным, что к рубежам рек, текших перпендикулярно движению советских армий, они успевали выходить раньше отступавших фашистских войск. Этому Конев придавал первостепенное значение, так как выход к водным рубежам наших войск не позволял противнику занять заранее подготовленные позиции, а тем более рубежи с такими естественными препятствиями, как реки.

Особое внимание Конев обращал на то, чтобы в ходе боевых действий по возможности сохранять от разрушений города и промышленные объекты. Нужно сказать, что и в течение всей войны он стремился, если было можно, выгонять противника из городов, избегать уличных боев, чтобы сократить число разрушений гражданских объектов и жертв среди населения. Он предпочитал бить врага в полевых условиях. Так было в 1941 году при освобождении Калинина, в 1943 году при овладении Харьковом. Теперь же фронту предстояло освобождать Силезский промышленный район — исконную землю Польши. По выпуску продукции этот район занимал у фашистов второе место после Рура. И от того, насколько удастся сохранить его от разрушений, во многом зависело послевоенное восстановление дружественной Польши.

Очень важным было также добиться быстроты действий войск, участвовавших в наступлении на Краков — гордость Польши, ее древнюю столицу. Поэтому Конев запретил удары артиллерии и авиации по Кракову. Но зато укрепленные подступы к городу, на которые опиралась вражеская оборона, были подвергнуты сильнейшему артиллерийскому огню. И здесь, как и в других операциях по освобождению городов, Конев не ставил себе задачи перерезать последний путь отхода вражеских войск. Окружение их в городской черте привело бы к затяжным боям, и город был бы разрушен.

Осуществляя военные действия так, чтобы сохранять города и промышленные объекты, Конев нередко отступал от своих полководческих принципов. «Нелегко было мне, — писал он, — военному профессионалу, воспитанному в духе стремления при всех случаях окружать противника, выходить на его пути сообщения, не выпускать из кольца, громить, — вдруг вместо всего этого пойти вопреки сложившейся доктрине, твердо установившимся взглядам. Взглядам, которые я и сам исповедовал».

Конев понимал, что оставить ворота для выталкивания противника из кольца окружения надо. Но нужно было убедить в этом и подчиненных, того же Рыбалко, чья танковая армия стремительно двигалась вперед, чтобы завершить окружение. Конечно, можно было бы и приказать. Но Конев считал, что в иных случаях лучше убедить подчиненного. В своих воспоминаниях он писал: «Как это важно, когда, взваливая на плечи подчиненному порой нелегкую ношу, говоришь с ним при этом не приказным языком, а доверительно, по-человечески. «Товарищ Петров, ваша задача такая-то. Это, мы знаем, нелегкая и ответственная задача. Но я надеюсь, товарищ Петров, что именно вы эту задачу выполните, я знаю вас, я с вами не первый день и не первый год воюю. Ну, а кроме того, помните, что вы можете всегда в трудную минуту рассчитывать на мою поддержку. Хотя я уверен, что вы справитесь и без этой поддержки. Вы должны к исходу дня выйти туда-то и овладеть тем-то. Справа от вас будет действовать Николай Павлович, а слева — Алексей Семенович. Это люди, которые вас не подведут, вы это знаете». Так было и на этот раз. Конев объяснил Рыбалко свои соображения, и тот вовремя повернул 3-ю гвардейскую танковую армию на другое направление.

Решение отказаться от окружения силезской группировки врага дало свой эффект. Под сильным натиском советских войск с фронта, опасаясь глубокого обхода, противник вынужден был поспешно ретироваться через оставленные для этого советскими войсками ворота. К 29 января весь Силезский промышленный район был очищен от противника и захвачен неразрушенным. Многие предприятия, когда советские солдаты ворвались туда, работали на полную мощь.