Советские полководцы и военачальники

Спасен был и Краков. Поставив противника перед реальной угрозой охвата, наши войска выбили его из города ударом пехоты и танков. Немцы заложили огромное количество мин под основными сооружениями, многими историческими зданиями города. Но взорвать уже их не смогли. Не успели сработать самовзрывающиеся мины замедленного действия. Первые сутки после освобождения Кракова советские саперы трудились буквально не покладая рук. Красавец город был спасен от разрушения.

В ходе Висло-Одерской операции войска 1-го Украинского фронта очистили от врага Южную Польшу с ее древней столицей Краковом, овладели Силезским промышленным районом и, захватив на западном берегу Одера оперативные плацдармы, создали благоприятные условия для нанесения последующих ударов по врагу на берлинском и дрезденском направлениях.

Теперь на очереди был Берлин, «логово фашистского зверя», как тогда называли в Советском Союзе столицу гитлеровской Германии. Подготовка к Берлинской операции развернулась с февраля 1945 года, сразу же по окончании Висло-Одерской операции.

По первоначальному замыслу Берлин должен был брать 1-й Белорусский фронт. Это и понятно: ведь его отделяло от Берлина 60 километров. Правое крыло 1-го Украинского фронта, на котором сосредоточивалась его главная ударная группировка, должно было наступать в непосредственной близости от Берлина, южнее его. Кто мог тогда сказать, как будет развертываться операция, с какими неожиданностями могут столкнуться советские войска на разных направлениях и какие новые решения или коррективы к прежним решениям придется принимать по ходу дела? Во всяком случае, Конев допускал такое стечение обстоятельств, когда при успешном продвижении войск правого крыла 1-го Украинского фронта они могут оказаться в выгодном положении для маневра и удара по Берлину с юга. Он еще более укрепился в этом мнении, когда их с Г. К. Жуковым вызвали в Москву для обсуждения планов предстоящего наступления. Утверждая состав группировок и направление ударов, Сталин стал отмечать карандашом по карте разграничительную линию между 1-м Белорусским и 1-м Украинским фронтами и вдруг оборвал ее на городе Люббене, находившемся примерно в шестидесяти километрах к юго-востоку от Берлина, и дальше не повел. Разграничительная линия была оборвана примерно там, куда оба фронта должны были выйти к третьему дню операции. Обращаясь к Коневу, Сталин сказал: «В случае упорного сопротивления противника на восточных подступах к Берлину, что наверняка произойдет, и возможной задержки наступления 1-го Белорусского фронта 1-му Украинскому фронту быть готовым нанести удар танковыми армиями с юга на Берлин». Поэтому при планировании фронтовой операции Конев учитывал вероятность такой обстановки, когда ему придется повернуть часть войск с юга на вражескую столицу.

Планируя эту крупнейшую стратегическую операцию, советское командование правильно оценивало силу сопротивления врага. Противник сосредоточил войска для обороны имперской столицы и подступов к ней крупные силы, подготовил глубоко эшелонированную оборону с целой системой укреплений и всякого рода препятствий и на Одерском рубеже, и на рубеже Шпрее, и на всех подступах к Берлину — с востока, юго-востока, юга и севера. Обороне благоприятствовал и характер местности вокруг Берлина. Леса, болота, множество рек, озер и каналов являлись труднопреодолимыми естественными препятствиями. Гитлеровское командование рассчитывало на затяжку действий. Для того чтобы сорвать расчеты врага, надо было наступать с предельной быстротой.

Оценивая перспективы предстоящей операции, Ставка считала, что после успешного и стремительного прорыва 1-й Украинский фронт будет иметь более благоприятные условия для широкого маневрирования, чем 1-й Белорусский фронт, наступавший прямо на Берлин. Поэтому повторяя в плане первый пункт директивы Ставки: «Не позднее 10–12 дня операции овладеть рубежом Беелптц — Виттенберг и далее река Эльба до Дрездена» — Конев добавил: «Иметь в виду частью сил правого крыла фронта содействовать войскам Первого Белорусского фронта в овладении городом Берлин».

Ход боевых действий во время битвы за Берлин полностью подтвердил его предположения, и на Берлин были повернуты несколько армий — 3-я и 4-я гвардейские танковые, 28-я, а также отдельные части 3-й гвардейской и 13-й армий. Но все это было потом, в период развития операции. А в начале надо было обеспечить стремительность прорыва. Чтобы успешно форсировать реку Нейсе и прорвать главную полосу обороны противника на противоположном ее берегу, надо было действовать как можно более скрытно. Поэтому решено было «удлинить» ночь — поставив дымовую завесу, под покровом темноты форсировать реку. Артиллерийская подготовка должна была длиться два часа тридцать пять минут, из них час сорок давалось на обеспечение форсирования и еще сорок пять минут — на подготовку атаки уже на западном берегу Нейсе.