Советские полководцы и военачальники

Начались напряженные будни подготовки к наступлению, которое впоследствии стало известно как Львовско-Сандомирская стратегическая операция. Для полководца это был творческий, но в то же время мучительный процесс выработки решения на операцию. Это был огромного напряжения умственный и физический труд командующего войсками фронта, его штаба и всех начальников родов войск. Нужно было очень внимательно и тщательно изучить противника, сравнить и сопоставить все разноречивые сведения, взвесить все «за» и «против», неоднократно побывать на местности, установить позиции противника, наиболее выгодные места для наступления наших войск, места их сосредоточения, словом, изучить все основательно и лишь после этого принять соответствующие решения.

Решение Конева предусматривало рассечение группы армий «Северная Украина», разгром ее по частям.

Верный своему правилу никогда не действовать по шаблону, Конев, оценив обстановку, пришел к выводу, что лучше всего при имеющихся на фронте силах нанести два мощных удара и прорвать фронт противника на двух направлениях, отстоящих одно от другого на расстоянии 60–70 километров. Первый удар намечалось нанести из района западнее Луцка в общем направлении на Рава-Русская и второй удар — на Львов с задачей разгромить львовскую группировку немцев и овладеть мощным узлом обороны Львовом и крепостью Перемышль. Как и в прежних операциях, он массировал войска на главных направлениях. В Луцкой ударной группировке на участке прорыва шириной 12 километров намечалось сосредоточить 14 стрелковых дивизий, 2 танковые, механизированный, кавалерийский корпуса и 2 артиллерийские дивизии прорыва. На львовском направлении на 14-километровом участке прорыва должны были нанести удар 15 стрелковых дивизий, 4 танковые, 2 механизированных и кавалерийский корпуса и 2 артиллерийские дивизии прорыва.

Это был обстоятельно подготовленный и продуманный план, но в то же время план необычайно смелый, дерзкий. Однако он вызвал возражения со стороны Верховного Главнокомандующего, считавшего нанесение фронтом двух ударов нецелесообразным. Сталин считал, что надо вместо двух ударов наносить один — на львовском направлении. Однако Конев рассчитал все и сумел убедить Верховного Главнокомандующего в необходимости нанесения именно двух ударов. Как показали ход и исход операции, Конев оказался прав.

Львовско-Сандомирская операция отличалась большим размахом, разнообразием боевых действий, широким применением самых различных форм оперативного маневра. При окружении крупной группировки противника под Бродами Конев умело осуществил маневр бронетанковыми и механизированными войсками, общевойсковыми соединениями, артиллерией и инженерными войсками.

Разгром крупной группировки немцев в районе Брод дал возможность командованию 1-го Украинского фронта двинуть в обход Львова с севера и северо-запада танковую армию П. С. Рыбалко. Этот обходной марш-маневр имел целью отрезать путь отхода львовской группировки на реке Сан и захватить Перемышль, а ударом с запада содействовать 38, 60 и 4-й танковой армиям в овладении Львовом. В это время войска правого крыла фронта успешно продолжали наступление в общем направлении на Сандомир.

Вот как описывает Маршал Советского Союза Г. К. Жуков обстановку тех дней: «22 июля в разговоре с И. С. Коневым мы согласились, что захват 3-й танковой армией тыловых путей на реке Сап заставит противника оставить Львов. По существу, мы оба пришли к выводу, что сдача немцами Львова — дело почти решенное, вопрос лишь во времени — днем позже, днем раньше.

Однако на рассвете 23 июля мне позвонил И. С. Конев и сказал:

— Мне только что звонил Верховный. Что, говорит, вы там с Жуковым затеяли с Сандомиром? Надо прежде взять Львов, а потом думать о Сандомире.

— Ну, а вы, Иван Степанович, что ответили?

— Я доложил, что 3-я танковая армия брошена нами для удара с тыла по львовской группировке и Львов скоро будет взят.

Мы договорились с И. С. Коневым, что днем я позвоню Верховному, а войскам фронта надо продолжать действовать в заданных направлениях.

Получив данные об освобождении Люблина 2-п танковой армией 1-го Белорусского фронта, я позвонил Верховному. Он был еще у себя на квартире и уже знал об этом.

Выслушав мой доклад о действиях 1-го Украинского фронта, Верховный спросил:

— Когда, по вашим расчетам, будет взят Львов?

— Думаю, не позже, чем через два-три дня, — ответил я.

И. В. Сталин сказал:

— Звонил Хрущев, он не согласен с задачей армии Рыбалко. Армия отвлеклась от участия в наступлении на Львов, и это, по его мнению, может затянуть дело. Вы с Коневым стремитесь захватить раньше Вислу. Она от нас никуда не уйдет. Кончайте скорее дело со Львовом.

Мне ничего не оставалось делать, как доложить Верховному о том, что Львов будет занят раньше, чем войска выйдут на Вислу. И. С. Конева я не стал расстраивать подробностями этого разговора.