Советские полководцы и военачальники

Действительно, к тому времени противник, произведя перегруппировку сил на московское направление, превосходил противостоящие ему советские войска по людям в 1,25 раза, по танкам — в 2,2, по орудиям и минометам — в 2,1 и по самолетам — в 1,7 раза.

К началу наступления немецко-фашистских войск на московском направлении (условное наименование «Тайфун») на дальних подступах к столице оборонялись три наших фронта: Западный (командующий — генерал-полковник И. С. Конев), Резервный (командующий — Маршал Советского Союза С. М. Буденный) и Брянский (командующий — генерал-лейтенант А. И. Еременко). Всего в их составе в конце сентября насчитывалось около 800 тысяч активных бойцов, 782 танка и 6808 орудий и минометов, 545 самолетов. Наибольшее количество сил и средств было в составе Западного фронта.

Наступление немецких войск началось 30 сентября ударом танковой группы Гудериана и 2-й немецкой армии по войскам Брянского фронта на участке Жуковка — Шостка. 2 октября противник нанес мощные удары по войскам Западного и Резервного фронтов.

По приказу Конева был нанесен контрудар по обходящей войска фронта северной группировке вражеских войск. Однако силы были неравны. К исходу 6 октября значительная часть войск Западного и Резервного фронтов была окружена западнее Вязьмы.

7 октября в штаб фронта прибыл генерал армии Г. К. Жуков. Докладывая ему обстановку, Конев чувствовал себя виноватым в том, что часть войск фронта попала в окружение. Конечно, противник имел превосходство и в живой силе, и в технике. И все же, все же. Он казнил себя жестоко. Да, нужно было своевременно, более правильно определить направление главных ударов противника и сосредоточить против них основные силы и средства за счет пассивных участков. Этого сделано не было. Образовались зияющие бреши, которые закрыть было нечем, так как никаких резервов в руках командования не оставалось. Вот как характеризовал сложившееся положение Г. К. Жуков: «В 2 часа 30 минут ночи 8 октября я позвонил И. В. Сталину. Он еще работал. Доложив обстановку на Западном фронте, я сказал:

— Главная опасность сейчас заключается в слабом прикрытии на можайской липни. Бронетанковые войска противника могут поэтому внезапно появиться под Москвой. Надо быстрее стягивать войска откуда только можно на можайскую линию обороны.

И. В. Сталин спросил:

— Где сейчас 19, 20-я армии и группа Болдина Западного фронта, где 24-я и 32-я армии Резервного фронта?

— В окружении западнее и северо-западнее Вязьмы, — ответил Я».

Затем Жуков отбыл в штаб Резервного фронта. Вскоре туда поступила телефонограмма начальника Генерального штаба, в которой по указанию Верховного Главнокомандующего предлагалось Жукову 10 октября возвратиться в штаб Западного фронта. В тот же день Жукову позвонил Сталин:

— Ставка решила назначить вас командующим Западным фронтом. Конев остается вашим заместителем. Вы не возражаете?

— Нет, — ответил Жуков, — какие же могут быть возражения! Коневу, я думаю, следует поручить руководство группой войск на калининском направлении. Это направление слишком удалено, и там нужно иметь вспомогательное управление фронта.

— Хорошо, — согласился Сталин. — В ваше распоряжение поступают оставшиеся части Резервного фронта, части, находящиеся на можайской линии. Берите скорее все в свои руки и действуйте.

«Обсудив обстановку с И. С. Коневым, — вспоминал Жуков, — мы прежде всего решили отвести штаб фронта в Алабино; И. С. Коневу взять с собой необходимые средства управления, группу командиров и выехать для координации действий группы войск на калининское направление».

Под Калинином положение было очень сложным. В городе почти не было войск, ПВО была организована слабо. Командование войсками в городе осуществлял военком, но и он плохо знал, что творилось на фронте. А на город волнами плыли слухи, один страшней другого. Говорили, что Калинин отрезан от Москвы немецким воздушным десантом, что железнодорожное сообщение прервано, что в городе полно вражеских диверсантов.

Конев с двумя офицерами, шифровальщиком и радиостанцией прибыл в Калинин 12 октября. Выяснилось, что немецкие танки прошли город Зубцов и следуют на Калинин. Оценив обстановку, Конев понял, что у него на организацию имелось не более 2–3 дней. Надо было действовать решительно. И прежде всего прекратить панические настроения в городе. Что-то надо было сделать, чтобы внушить спокойствие жителям, толпившимся во дворе военкомата. И он придумал.

— Прикажите принести койку в ваш кабинет, хочу отдохнуть с дороги, — сказал он военкому.

А когда койку принесли, снял сапоги, не раздеваясь, прилег на нее, укрылся шинелью.