Советские силовики

«И вдруг я кожей почувствовал, что сказанное мною очень расстроило Андропова, — писал Корниенко, — оказалось, что он тоже не знал этой “детали” моей биографии. Сущий пустяк, но я понял, что ему был неприятен сам факт, что он, самый информированный человек в государстве, не знал чего-то о человеке, с которым имел дело в течение многих лет».

Председатель КГБ сердито выругался в адрес своих подчиненных:

— А мои говнюки не удосужились сказать мне об этом.

Андропов сразу обнаружил непорядок во вверенном ему хозяйстве: при Хрущеве чекистский аппарат пересократили! Шелепин и Семичастный расформировали местные органы госбезопасности там, где иностранных шпионов не было и быть не могло, где отсутствовали военные объекты, которые следовало охранять.

Андропов жаловался Брежневу: «После создания КГБ при СМ СССР в марте 1954 года в контрразведке работало 25 375 сотрудников, а стало всего 14 253. На 3300 имеющихся в стране районов отделы КГБ остались в 737».

Юрий Владимирович восстановил все районные звенья госбезопасности, которые были расформированы его предшественниками, а также отделы госбезопасности на крупных предприятиях и в высших учебных заведениях. Даже если по существу им нечем было заняться.

Служивший в Инспекторском управлении КГБ полковник Иосиф Иосифович Леган пишет о том, как бригада инспекторов приехала в Горьковскую область — проверить работу чекистов городка Дзержинский. И выяснилось, чем занимались местные чекисты, выполняя указание областного управления.

«Горотдел, — вспоминает Леган, — информировал горком партии, горисполком о сборе и вывозе на колхозные и совхозные поля куриного помета, ремонте тракторов и другой техники». Бригада пришла к выводу, что горотдел занимается «вопросами, которые не относились к компетенции органов государственной безопасности».

Начальник Горьковского областного управления генерал-лейтенант Юрий Георгиевич Данилов с мнением столичных проверяющих не согласился. Он упрекал их в том, что они «не понимают политику партии в отношении развития сельского хозяйства»:

— Невывоз куриного помета с птицефабрики приводит к тому, что куры отравляются и подыхают, скорлупа яиц становится тонкой, из-за этого случается большой процент их боя…

Александр Владимирович Мазаев, секретарь Рязанского обкома партии по сельскому хозяйству, вспоминал, как на бюро обкома отчитывался о развитии животноводства:

«Начальник управления КГБ по Рязанской области генерал Сергей Георгиевич Сазонов, словно проснувшись, решил как кандидат в члены бюро довольно оригинально проявить свою активность.

— Почему допущен большой падеж свиней?

— Причина — в отсутствии сбалансированных кормов, в примитивной технологии содержания огромного свинопоголовья, — ответил я. — А вот я вам, Сергей Георгиевич, в свою очередь, тоже могу задать вопрос: почему управление КГБ за полтора года не выявило ни одного шпиона иностранной разведки?

И Сазонов, и члены бюро обкома, как в гоголевском “Ревизоре”, застыли в оцепенении. Конечно, может, с моей стороны это было и некорректно, но уж очень трудно оказалось сдержать обиду. Ну почему кто по делу, а кто и без всякой надобности пытались поучать нас, селян, уму-разуму? Тем более человек, совершенно не сведущий в том, о чем говорит?»

Андропов не только хотел показать чекистам, что сделает все для усиления роли и процветания комитета. Он считал необходимым усиление контроля над всей страной, восстановление структуры, существовавшей при Сталине. Главное, что сделал Андропов, — вернул ведомству всеобъемлющий характер. Восстановил численность и затем еще больше увеличил аппарат комитета. Комитет вновь обрел ту тайную власть, которая была подорвана пренебрежительным отношением Хрущева к чекистам и их ведомству.

До Андропова КГБ был госкомитетом при Совете министров. Он добился повышения статуса своего ведомства. 5 июля 1978 года указом Президиума Верховного Совета СССР КГБ при Совете министров СССР был окончательно выведен из подчинения правительству, получил особый надведомственный статус и стал называться просто: КГБ СССР. Указания КГБ стали обязательными для всех учреждений страны.

Служба в КГБ стала завидной. Платили неплохую зарплату, давали квартиры, продовольственные заказы, у КГБ были свои поликлиники, госпитали, ателье, дома отдыха и санатории, куда ездили практически бесплатно.

Начальник военной контрразведки генерал-лейтенант Иван Лаврентьевич Устинов пожаловался Андропову, что его офицеры не получают надбавку за воинское звание (см.: Красная звезда. 2004. 11 июня). Зато оклады особистов были выше, чем у остальных офицеров. Но генерал Устинов доказывал Андропову, что отсутствие надбавки — это безобразие, компрометация, моральное давление на его работников:

— Приходит наш товарищ к начфину и видит, что другим офицерам деньги за звание дают, а ему нет! Хотя вместе служат, вместе все вопросы решают…