Советский Фауст

Многие уехали, были вынуждены уехать за границу. Этот исход продолжался, кстати, и в наши дни, на наших глазах. В 70-е годы страна, тихо и незаметно, распрощалась с Эрнстом Неизвестным, который всю жизнь мечтал и мечтает создать свой светокинетический памятник — «Древо жизни», гигантскую ленту Мебиуса, облепленную барельефами, всю пронизанную лучами и звуками. Конечно, и «там» ее реализовать не удалось — слишком уж «Gesamtkunstwerk», и по нынешним временам. В начале 80-х уехал за рубеж художник-кинетист Лев Нусберг, руководитель группы «Движение», с мечтами приручить для целей искусства лазеры, плазму, с наивными планами создать «Всемирный институт кинетизма». Тоже — до сих пор что-то ничего неслышно. Уехали А.Шнитке, С.Губайдулина — лидеры нашего музыкального авангарда — начинавшие заниматься электронной музыкой в музее А.Н.Скрябина. Мечутся и сегодня меж родиной и заграницей, в поисках лучшей доли для творчества композиторы электронной музыки Эдуард Артемьев, Алексей Рыбников, Андрей Родионов. Иных сегодняшние обстоятельства заставляют, увы, стать беженцами. Ереван — Москва — Мадрид — Мюнхен: я не успеваю отследить маршруты автора идей «светомузыкального сольфеджио» Л.Григорьяна из многострадальной Армении... Но сегодня это уже, так сказать, обычные, общие планетарные хлопоты. Тогда, в 20-ые годы, это была неожиданная, непонятная беда, наша беда, — уход, чтобы остаться живым.

Многие из тех, кто не уехал, просто сгинули, затерялись на далеких окраинах нашей огромной родины, на «великих стройках коммунизма», куда их направляли по «крутым маршрутам» под конвоем! Лет 25 назад я и мои товарищи проводили анкетный опрос всех членов творческих союзов СССР — художников, музыкантов, писателей, кинематографистов — об их отношении к скрябинским идеям, к «цветному слуху». Приходили неожиданные ответы из Сибири, Хакассии, Средней Азии. Корреспонденты вспоминали о своих давних опытах, об экспериментах, которые проводились в Ленинграде М.Матюшиным, Г.Гидони, о художниках из группы «Амаравелла», последователях великого Чюрлениса. Поначалу я поразился, — как они оказались там, так далеко, в Хакассии...