Советский век

Персональная ответственность Сталина за широкое применение пыток была подтверждена многочисленными свидетельствами. Среди них были показания офицеров МВД, которые сами стали жертвами репрессий, и три документа, приложенных к отчету: телеграмма Сталина от 10 января 1939 г., подтверждающая законность «физических методов», докладная записка, дающая разрешение на казнь 138 высокопоставленных лиц, и письмо Роберта Эйхе (члена Политбюро), перед казнью написанное им Сталину. За 1937-1939 гг. Сталин и Молотов лично подписали около 400 списков приговоренных к смерти (всего на 44 тысячи человек).

Целью отчета Поспелова было не просто сделать обзор событий прошлого. Содержание отчета разожгло дебаты относительно политики и стратегии, которые станут предметом исследования во второй части нашей книги.

Глава 10. МАСШТАБ РЕПРЕССИЙ

В результате террора экономика понесла тяжелейшие потери. Новые кадры нашли в своих учреждениях только пустые столы и свободные стулья - понятно, что их предшественники не смогли ввести их в ход текущих дел. Репрессии подорвали дисциплину и снизили производительность (хотя многие в России утверждают противоположное). Правительственные органы оказались переполненными сомнительными типами всех сортов

Единая история репрессии 1937-1938 гг., возможно, никогда не будет написана. Но если мы хотим как можно полнее охватить этот феномен, смысл которого превосходит самую смелую фантазию, нам надо проанализировать ряд данных, собранных разными организациями. Иногда результаты трудно интерпретировать, поскольку они исходят из разных источников, опираются на разные расчеты, цифры и даты. Тем не менее они позволяют приблизительно представить картину происходящего. Для оценки основной фазы репрессий -1937-1938 гг. - мы обратимся к отчету комиссии, созданной в 1963 г. Центральным комитетом под председательством Николая Шверника.

Согласно ряду источников, в 1937-1938 гг. были арестованы 1 372 392 человека, 681 692 из которых расстреляны. Цифры, приведенные Никитой Хрущевым на пленуме Центрального комитета в 1957 г., несколько иные. Они сообщают, что в этот период было арестовано более 1,5 миллиона человек и 680 692 - расстреляли (разница определяется критериями, которыми оперировала статистика КГБ). За 1930-1953 гг. эти же источники приводят следующие цифры: арестовано 3 778 тысяч человек, расстреляно - 786 тысяч [43].

Другие цифры касаются исключительно категории «административных репрессий», то есть тех, которые проводились несудебными органами - Особым совещанием НКВД в Москве и вышеупомянутыми «тройками» - на более низких административных уровнях.

Созданное 10 июля 1934 г. Особое совещание НКВД действовало радикально: в 1934 г. оно осудило 78 989 человек, в 1935-м - 267 076, в 1936-м - 274 607, в 1937-м - 790 665 и 554 258 - в 1938 г. Возможность проделать столь «грандиозный труд» была следствием выверенного до последней детали процессуального регламента. Рассмотрение дела могло занять 10 минут, вердикт при этом мог предусматривать от 10 до 25 лет лагеря или смертную казнь, которая следовала сразу же после оглашения приговора. Большинство жертв обвинялись в контрреволюционной деятельности - отсюда немногословность судов и количество казней.

«Историческое» постановление Центрального комитета 2 июля 1937 г., о котором мы уже упоминали, предписывало НКВД уничтожать «группы врагов». Квоты на арест устанавливались заранее и направлялись в административные регионы для исполнения, совсем как при зернозаготовительных кампаниях. Эти квоты подразделялись по категориям преступлений и, соответственно, приговорам. Первая категория включала арест и казнь 72 950 человек (цифра также была поделена между различными регионами). Вторая категория насчитывала 186 тысяч человек для отправки в лагеря. Для этой цели создали дополнительные так называемые лесные лагеря, но они быстро оказались переполненными. Процедура выглядела поистине кафкианской: число врагов заранее обусловлено в квоте, но ее разрешалось превысить. Оставалось только назвать виновных.

Политических узников, осужденных по «контрреволюционным статьям» Уголовного кодекса, насчитывалось около 28,7 % от общего числа, или более 420 тысяч человек. Число заключенных также выросло за счет новоприбывших с недавно аннексированных территорий, к которым следует добавить людей, арестованных после этих аннексий. Применение законов, направленных против воровства и несанкционированного ухода с рабочего места, изданных в 1940 и 1941 гг., также способствовали росту этого числа [44].