Советско-польские переговоры 1918–1921 гг. и их влияние на решение белорусского вопроса

Советской Беларуси, то его руководство в ноте характеризовалось как «не выбранное», представляющее собой «диктаторский орган партийного меньшинства» [200, л. 73–74]. В то же время (7 сентября) было направлено обращение к Парижской мирной конференции, в котором содержался упрек в адрес РСФСР в невыполнении на практике принципа самоопределения наций, которая «не имеет права выступать в качестве хозяина белорусских земель» [200, л. 105]. Копия отмеченной ноты была направлена на адрес руководителя российско-украинской делегации сразу же после его приезда в Ригу. Как контрмера на ноту БНР 7 сентября 1920 г., 10 сентября ВРК БССР передает РСФСР «самый широкий мандат на ведение мирных переговоров с Польшей, главным образом, по определению границ Беларуси. Для защиты интересов самостоятельности Республики Беларусь назначается представителем от ССРБ на мирную конференцию т. Игнатовский» [42, с. 143]. Постановление было подписано председателем ВРК А. Г. Червяковым и секретарем И. Дубровской. Согласно архивным материалам, дискуссии по этому вопросу не было. Как известно, представителем БССР в Риге был не член ВРК В. М. Игнатовский, а сам председатель А. Г. Червяков. Скорее всего, на более высоком статусе представителя БССР настояла Москва. Участия делегации от БССР в качестве самостоятельной единицы не предусматривалось. Так, Г. В. Чичерин 12 сентября 1920 г. сообщал А. А. Иоффе: «В Минске открывается съезд Советов и возможно будет поднят вопрос о посылке своих делегатов в Ригу. Я телеграфировал, что сначала белорусское советское правительство должно оформиться и только тогда можно будет разрабатывать вопрос о его международных отношениях» [225, с. 43].

Но через несколько дней, 14 сентября 1920 г., А. А. Иоффе в своем письме к Г. В. Чичерину интересовался позицией советского руководства по отношению представительства Беларуси на мирной конференции. В итоге было решено направить в Ригу А. Г. Червякова вместе с И. Г. Клишевским.

Согласно утверждению А. Г. Червякова, его присутствие на мирной конференции в Риге было вызвано «активными действиями деятелей Наивысшей Рады БНР, которые начали переговоры с польской стороной для их участия в конференции» [196, л. 178]. 19 сентября 1920 г. А. А. Иоффе в телеграмме к Г. В. Чичерину отмечал, что «не нужно вести никаких дел ни с Ластовским, ни с его агентами, так как они подкуплены поляками» [9]. Немаловажное значение имел факт продвижения польских войск вглубь белорусских земель: 21 августа 1920 г. был занят Брест-Литовск, в начале октября 1920 г. линия фронта на Беларуси проходила на востоке от Лиды, Баранович, Пинска; 3 октября 1920 г. руководство Западного фронта приказало советским войскам отойти на линию оз. Нарочь – Сморгонь – Молодечно – Красное – Заславье – Самохваловичи – Старобин – р. Случь [273, с. 246]. По мнению Польского бюро при ЦК РКП(б), будущие польские условия перемирия будут требовать «создать новые независимые государства на территории Украины, Беларуси и Литвы. Беларусь сама должна заявить, не желает ли она присоединить свою страну или ее часть к Литве, Польше или России, или создать независимый государственный организм» [422, s. 46]. Точной информации о стратегических планах Польши на текущих мирных переговорах у советского руководства не было. Кроме того, широко были распространены слухи о намерениях Ю. Пилсудского, после захвата Минска, создать «белорусское правительство», избранное из представителей Наивысшей Рады БНР, которое находилось бы в федеративных отношениях с Польшей [222, с. 200]. Принимались меры и по объединению вокруг общего центра представителей Наивысшей и Народной Рады: в июле-августе 1920 г. произошла встреча В. Ю. Ластовского с Л. Василевским для реализации этой задачи, но она закончилась безрезультатно [188, с. 211]. Нестабильность политической ситуации требовала от руководства Советской России учитывать конъюнктурные изменения.

На заседании ВРК БССР 16 сентября 1920 г., А. Г. Червякову был дан мандат на ведение переговоров в Риге, объявляя его «единственным белорусским представителем. С полномочиями заключать с польской мирной делегацией любые договоры, которые касались перемирия, мира, обмена военнопленными, установления границ и торговых отношений между БССР и Польшей» [6]. К сожалению, в Национальном архивном фонде Республики Беларусь текст отмеченного мандата опущен, протокол заседания ВРК БССР содержит только выражение «делегировать А. Г. Червякова и дать ему полномочия», без дальнейшей конкретизации. Текст в полном объеме приводится в отчете А. А. Иоффе в НКИД РСФСР 23 сентября 1920 г., который содержится в Архиве внешней политики Российской Федерации [6]. Возможно, по этой причине упоминаний о существовании данного мандата ВРК БССР в отечественной историографии не встречается.