Советско-Вьетнамский роман

Сначала страхи были мелкие. Например, на позицию могли не доставить вовремя туалетную бумагу. Все доставили – патроны, газированную воду, саморазогревающиеся консервы, зубную пасту и жевательную резинку. А туалетную бумагу – нет. Ну что тут рейнджеру делать?

Когда такие черные мысли посещали Сильвестра, он брал зеркальце и смотрел на самого себя, сильного и мужественного. Потом страхи стали расти. Сильвестр боялся сержанта, боялся его сумасшедших глаз и дергающейся щеки. Сержант был своим, но Сильвестру все время казалось, что тот вот-вот выстрелит ему в спину.

А потом Сильвестр породнился с сержантом, первый раз зарезав вьетнамца ножом. То, что это был не солдат с оружием, а мирный житель, только добавило страха. И каждый новый бой этот страх усиливал. Сильвестру казалось, что против него в этом бою идут какие-то тени, которых с каждым разом становилось все больше и больше. Джунгли, деревни, поля и реки просто кишели непонятными тенями, которые распадались от малейшего дуновения ветра.

Первоначально, до начала крупных операций, роту бросали только на «зачистки». Катера или грузовики везли их к населенному пункту, они выгоняли оттуда вьетконговцев, и авиация добивала вооруженных людей. Их отряд добивал невооруженных.

Затем все стало сложнее. Их грузили в вертолеты и бросали в бой против регулярных частей. Бои были кратковременными, но постепенно они переросли в длительные сражения. Сильвестр Макарони пережил все – гибель друзей, победы, поражения. И только одного он еще не знал – вьетнамской ночи.

В тот раз их полк целиком перебросили на рубеж атаки. Где-то недалеко, в нескольких милях, в зарослях скрывались целые партизанские соединения. Полк разбил лагерь, а взвод Макарони выдвинули вперед, в охранение.

Первым дежурил Сильвестр. Он оставил свой ранец в расположении взвода, выбрал укрытие и удобно улегся за огромным полусгнившим стволом. Этот ствол, обвитый какими-то лианами и тонкими вьющимися травами, хорошо прикрывал его.

В лесу было темно и прохладно, несмотря на то, что сверху палило яркое тропическое солнце. Нижний ярус леса просматривался достаточно далеко.

Сильвестр расстелил пористый коврик и улегся на него, вглядываясь в сумрак. Но понаблюдать ему не дали – в зад впился какой-то кусачий паразит. Сильвестр придавил его, поправил маскировочный куст папоротника на каске, надел защитные очки и замер.

Постепенно становилось все темнее, тени сгущались. Сильвестр изо всех сил напрягал зрение, но деревья и тени сливались в единый фон, и выделить что-то было почти невозможно.

Сильвестр сосредоточился на огромной метелке древовидного папоротника, минут пять смотрел на него и вдруг краем глаза увидел какое-то движение.

Он быстро посмотрел туда, где промелькнула тень. Там с высокого тонкого ствола свисали змеи ротангов, но ничего подозрительного не было. Сильвестр посмотрел еще раз, и тут в самой глубине леса, в зеленом воздухе, зашевелились какие-то фигуры.

Не раздумывая, Сильвестр схватил винтовку, взвел затвор и длинной очередью полоснул по зеленым призракам. Очередь срезала ветки и листья, они упали на покрытую перегноем землю.

Сзади раздались крики и топот. Сильвестр оглянулся. Весь взвод был здесь, готовый к стрельбе с колена. Впереди стоял Дойли, подергивая щекой. Дойли сжимал в руках пулемет. Несмотря на темноту, он был в темных очках. Наверное, ему было все равно – косящий глаз ничего не видел ни в темноте, ни на свету.

– Был контакт? – сдавленным шепотом спросил он у Сильвестра.

– Не знаю… – протянул Сильвестр.

– Двое за мной. Остальные остаются здесь! – скомандовал сержант.

Они быстро двинулись вперед и исчезли в зеленом сумраке. Сильвестр, приникнув к прицелу, ждал. Зеленые и черные тени пробегали где-то на краю зрения. День быстро угасал, стремительно надвигалась тьма, а взвод напряженно ждал.

Наконец показался шумно топающий и звенящий оружием сержант в сопровождении Смита и Робинсона.

– Никого. Возвращаемся.

Взвод, хрустя ветвями и разговаривая, ушел. Сильвестр снова остался один, напряженно вглядываясь в темно-зеленый сумрак. Сумрак сгущался, из зеленого постепенно стал черным. Эта чернота была обманчивой, в любой момент из нее могли выскочить желтолицые узкоглазые воины, перебить их всех и скрыться в зарослях.

«Как же они видят в такой темноте? – подумал Сильвестр. – Они родились здесь. Это их лес. Они не люди, они животные. Мяукают и видят в темноте».

Внезапно справа от Сильвестра раздался громкий хруст, и в темноте вспыхнули два глаза. Сильвестр плотнее обхватил винтовку и попытался внимательно следить, но следить не удавалось. Огоньки исчезли, а в глаз вцепился москит. Сильвестр минут пять боролся с насекомыми, а когда бой закончился, правый глаз видел значительно хуже.

Сзади раздались шаги.

– Стой! – скомандовал Сильвестр.

– Денвер! – произнес пароль знакомый голос.

– Ориноко! – отозвался Сильвестр. – Смит, ты?

– Я.

Смит улегся рядом и выложил на бревно большую зрительную трубу.

– Тепловизор?

– Да.