Читаем Советское государство и кочевники. История, политика, население. 1917—1991 полностью

Ее результатом стало ужасающее снижение количества животноводческой продукции, поставляемой в города1392. Общие меры по централизации страны в отношении кочевых племен были проведены «в высшей степени неумело»1393. Так, шахсевены обычно подселялись в деревни, населенные оседлыми татами или ранее осевшими кочевниками. В этих деревнях было мало лишней земли и воды. Многие жители деревень после подселения кочевников стали жить хуже, чем раньше, а часть их земель попала в руки богатых кочевников1394. Таким образом, власти достигли обратной цели – ухудшения положения оседлого населения.

Разумеется, и сами кочевники были недовольны политикой государства. Среди туркмен паспорта «прививались туго», они опасались, «что наличие паспорта связано с призывом в армию». Кроме того, кочевое население, особенно беднота, открыто выражало недовольство налоговой политикой Персии, несмотря на двукратное снижение в 1930 г. ставок налога1395.

Наиболее сильной реакцией на действия персидских властей стало восстание кочевых племен юга. С осени 1928 г. в Фарсе начались волнения кашкаев. В начале 1929 г. они переросли в открытое восстание, к которому присоединилась большая часть бахтиар. Кочевники протестовали против налогового гнета и введения закона о воинской повинности. Одним из требований бахтиар также было «прекращение братоубийственной войны с кашкаями», в которую их пыталось втянуть правительство.

Обычно с наступлением теплого времени большинство племен Фарса выходило на летние кочевки. Власти ожидали этого, рассчитывая, пользуясь разрозненностью племен при кочевом переходе, разбить их. Однако в 1929 г. почти все племена Фарса от выхода на кочевки воздержались. Некоторым из них прямо не дал это сделать глава восставших кашкайцев Али-хан. Конечно, задержка кочевников на зимних стоянках неблагоприятно отразилась на их материальном положении, так как в районах зимовок трава летом выгорает и скот страдает от бескормицы. Кроме того, кочевники лишились возможности снять посевы, находящиеся в районах летних кочевок. Тем не менее это их не остановило.

Мирные переговоры с правительством окончились безрезультатно. В середине июня 1929 г. силы повстанцев достигли 10 тыс. человек. Против них власти бросили треть персидской армии – 13 тыс. человек, не считая других правительственных сил. Подавление восстания длилось пять месяцев. Потери со стороны правительства составили 1045 человек1396.

В 1931 г. произошло восстание в Макинском регионе (крайний северо-запад Персии), в котором принимали участие курды (часть их была кочевниками и полукочевниками).

В борьбе с кочевниками оседлое население Персии поддерживало сторону правительства. Так, в 1930 г. во время восстания луров под руководством Буюр Ахмеди местные оседлые жители целиком разделяли политику властей, направленную на разоружение этого племени, что объяснялось грабежом оседлых со стороны восставших луров. Однако такие настроения могли меняться – в тех районах, где побывали правительственные войска, «ввиду чинимого офицерами и солдатами мародерства», оседлое население стало симпатизировать кочевникам и с большой враждебностью относиться к войскам1397.

Советская разведка отмечала, что «безрезультатность продолжительной борьбы правительства с этими племенами подняла их дух и подорвала авторитет Реза-шаха», и поэтому полагала, что «вопрос о проведении централизации среди племен юга придется отложить до более благоприятного времени»1398. Тем не менее в итоге восстания кочевников удалось подавить.

Политика Реза-шаха после этого была изменена. Обоседленные кочевники получили разрешение поручать свои стада пастухам, которые могли мигрировать на сезонные пастбища, если необходимо. Эта политика учитывала интересы полукочевого скотоводства, базирующегося в деревнях1399 (то есть фактически отгонного животноводства).

После сентября 1941 г., когда в Иран были введены советские и британские войска и Реза-шах был принужден к отречению от престола, меры по принудительному переводу кочевников на оседлый образ жизни были отменены. Многие ранее обоседленные кочевники вернулись к кочеванию1400.

В 1942–1943 гг. правительство Ирана создало Племенную комиссию, которая начала разбирать дела о восстановлении прав кочевников на отобранные у них ранее земли. Большинство таких дел относилось к британскому сектору оккупации Ирана, хотя одно дело было в советском секторе (у шахсевенов)1401. (Долгие разбирательства о возвращении того, что было отобрано у кочевников в 1920-х и 1930-х гг., продолжались вплоть до 1960 г.1402)

Перейти на страницу:

Все книги серии Новейшие исследования по истории России

Пламя над Волгой. Крестьянские восстания и выступления в Тверской губернии в конец 1917–1922 гг.
Пламя над Волгой. Крестьянские восстания и выступления в Тверской губернии в конец 1917–1922 гг.

В монографии на примере Тверской губернии проанализированы сущностные черты и особенности одного из главных факторов разрушительной Гражданской войны в России – крестьянского повстанческого движения. Прослежена эволюция отношения крестьянства к советской власти, его прямая зависимость от большевистской политики в отношении деревни. Рассмотрены восстания и выступления, сведения о которых имеются как в открытых хранилищах и других общедоступных источниках, так и в ведомственном архиве Федеральной службы безопасности. Проанализированы формы крестьянского открытого протеста: от мелких стычек с комитетами бедноты и продотрядами до масштабных вооруженных восстаний зеленых, а также явлений политического бандитизма.

Константин Ильич Соколов

История
«Центурионы» Ивана Грозного. Воеводы и головы московского войска второй половины XVI в.
«Центурионы» Ивана Грозного. Воеводы и головы московского войска второй половины XVI в.

В этой книге доктора исторических наук, профессора В.В. Пенского на основе скрупулезного анализа широкого круга источников и литературы проанализированы судьбы русских служилых людей XVI в., занимавших средние командные посты в военной иерархии Русского государства той эпохи. Их можно назвать «центурионами» московского войска.До последнего времени люди, подобные героям очерков этой книги, крайне редко становились объектом внимания историков. Однако такая невнимательность по отношению к «центурионам» явно несправедлива. Шаг за шагом автор исследования, рассказывая о жизни своих героев, раскрывает картину истории Русского государства в сложную и неоднозначную эпоху, творцами которой являлись не только государи, бояре, церковные иерархи и другие, «жадною толпою стоящие у трона», но прежде всего «начальные люди» средней руки. Они водили в бой конные сотни детей боярских, выполняли дипломатические поручения, строили и защищали крепости, наместничали в городах. Их трудами, потом и кровью строилась великая держава, но сами они при этом были обделены вниманием и современников, и потомков. Исправить эту несправедливость хотя бы отчасти и призвана данная работа.Написанное живым, но вместе с тем научным языком, исследование предназначено преподавателям, студентам и всем, кто интересуется военной историей России XVI в., историей русского военного дела и повседневной жизнью русского общества той эпохи.

Виталий Викторович Пенской

История
Северная Русь: история сурового края XIII-XVII вв.
Северная Русь: история сурового края XIII-XVII вв.

Вниманию широкого читателя предлагается научно-популярная книга о средневековой истории Северной Руси – от Древней Руси через удельный период к Московской Руси. Территориально исследование охватывает Белозерскую, Вологодскую и Устюжскую земли. История этой отдалённой окраины Древней Руси проанализирована на основе разнообразных письменных источников и с учётом новейших археологических данных. Показаны пути интеграции Севера с метрополией, формы административно-территориального устроения обширного края в XV–XVII вв. и наследие ордынского ига. Автор делает акцент на характерном для данного региона процессе «взаимного уподобления» гражданских и церковных форм и структур в экономическом и социально-политическом освоении пространства. В работе на примере городов Вологда и Устюг рассмотрены вопросы исторической демографии. В качестве опыта микроистории предложены очерки об институте семьи и брака у городских и сельских жителей Севера, о первом и последнем вологодском удельном князе Андрее Васильевиче Меньшом, об истории крестьянской семьи Рычковых из усть-вымской архиерейской вотчины в 1650–1670-х гг. и особенно – о богатейшем вологодском госте Г. М. Фетиеве. В работе раскрывается и социокультурный аспект истории средневекового русского Севера: индивидуальные и коллективные практики милосердия, пиров и братчин, а также устное и письменное, городское и сельское начала в повседневном функционировании книжной культуры и грамотности.

Марина Сергеевна Черкасова

Научная литература
Генерал Иван Георгиевич Эрдели. Страницы истории Белого движения на Юге России
Генерал Иван Георгиевич Эрдели. Страницы истории Белого движения на Юге России

Книга посвящена одному из основателей Добровольческой армии на Юге России генералу И. Г. Эрдели. В основу положены его письма-дневники, адресованные М. К. Свербеевой, датированные 1918–1919 годами. В этих текстах нашла отражение реакция генерала на происходящее, его рассуждения о судьбах страны и смысле личного участия в войне; они воссоздают внутреннюю атмосферу деникинской армии, содержат отрывки личного характера, написанные ярким поэтическим языком. Особое внимание автором монографии уделено реконструкции причинно-следственных связей между жизненными событиями и системообразующими свойствами личности.Монография предназначена для научных работников, преподавателей, студентов, всех интересующихся российской историей.

Ольга Михайловна Морозова

Биографии и Мемуары

Похожие книги

«Особый путь»: от идеологии к методу [Сборник]
«Особый путь»: от идеологии к методу [Сборник]

Представление об «особом пути» может быть отнесено к одному из «вечных» и одновременно чисто «русских» сценариев национальной идентификации. В этом сборнике мы хотели бы развеять эту иллюзию, указав на относительно недавний генезис и интеллектуальную траекторию идиомы Sonderweg. Впервые публикуемые на русском языке тексты ведущих немецких и английских историков, изучавших историю довоенной Германии в перспективе нацистской катастрофы, открывают новые возможности продуктивного использования метафоры «особого пути» — в качестве основы для современной историографической методологии. Сравнительный метод помогает идентифицировать особость и общность каждого из сопоставляемых объектов и тем самым устраняет телеологизм макронарратива. Мы предлагаем читателям целый набор исторических кейсов и теоретических полемик — от идеи спасения в средневековой Руси до «особости» в современной политической культуре, от споров вокруг нацистской катастрофы до критики историографии «особого пути» в 1980‐е годы. Рефлексия над концепцией «особости» в Германии, России, Великобритании, США, Швейцарии и Румынии позволяет по-новому определить проблематику травматического рождения модерности.

Барбара Штольберг-Рилингер , Вера Сергеевна Дубина , Виктор Маркович Живов , Михаил Брониславович Велижев , Тимур Михайлович Атнашев

Культурология
Социология искусства. Хрестоматия
Социология искусства. Хрестоматия

Хрестоматия является приложением к учебному пособию «Эстетика и теория искусства ХХ века». Структура хрестоматии состоит из трех разделов. Первый составлен из текстов, которые являются репрезентативными для традиционного в эстетической и теоретической мысли направления – философии искусства. Второй раздел представляет теоретические концепции искусства, возникшие в границах смежных с эстетикой и искусствознанием дисциплин. Для третьего раздела отобраны работы по теории искусства, позволяющие представить, как она развивалась не только в границах философии и эксплицитной эстетики, но и в границах искусствознания.Хрестоматия, как и учебное пособие под тем же названием, предназначена для студентов различных специальностей гуманитарного профиля.

Владимир Сергеевич Жидков , В. С. Жидков , Коллектив авторов , Т. А. Клявина , Татьяна Алексеевна Клявина

Культурология / Философия / Образование и наука