Читаем Советское государство и кочевники. История, политика, население. 1917—1991 полностью

Одна из наиболее мощных акций по «преобразованию природы» в бывших «кочевых» регионах была связана с освоением «целинных и залежных земель» (фактически так стали называть многие степные районы, где ранее проживали кочевники). Такое освоение окончательно стало возможным только тогда, когда эти земли были выведены из-под контроля кочевников. Именно такой подход не скрывали в советское время: «Решив проблему оседания кочевого населения, партия, Советское правительство и руководство среднеазиатских республик… главное внимание уделяют расширению площади орошаемых земель и их использованию под хлопок, рис, свеклу, табак, сады в южных районах и освоение обширных степей Северного и Восточного Казахстана под пшеницу»1234.

В. Таубман приводил сведения, что казахские партийные лидеры были против идеи освоения целины, так как боялись, что традиционно казахские земли окажутся в руках русских и украинских крестьян. Первый секретарь ЦК КП Казахстана Ж.Ш. Шаяхметов (1946–1954) заявлял: «Казахстан – для овец, а не для зерна. Целина не должна быть разработана»1235.

Однако это мнение не было учтено. На февральско-мартовском 1954 г. пленуме ЦК КПСС новый руководитель Компартии Казахстана ELK. Пономаренко обрушился с критикой на казахстанских ученых-почвоведов, обвинив их в национализме за то, что они считали, что не все целинные земли подлежат распашке. Хотя группа членов Политбюро ЦК КПСС из числа «старой гвардии» – В.М. Молотов, Г.М. Маленков, К.Е. Ворошилов, Л.М. Каганович и др. – выступала против освоения целины1236, Н.С. Хрущев сумел отстоять свою позицию. Пленум принял постановление «О дальнейшем увеличении производства зерна в стране и об освоении целинных и залежных земель». В Казахстане, Сибири, Поволжье, на Урале и в других районах страны было намечено распахать не менее 43 млн га целинных и залежных земель, что должно было стать «важным и совершенно реальным источником увеличения производства зерна в течение короткого времени»1237.

Только в 1954–1955 гг. было освоено 35,9 млн га земель, в том числе 20 млн га в Казахстане и 14,9 млн га в России. В итоге было вовлечено в оборот около 45 млн га – 25 млн га в Казахстане и 20 млн га в России1238. В Казахстане посевы под зерновыми выросли с 7,02 млн га до 24,7 млн га1239.

На освоение целины по всему СССР был организован набор людей1240. В 1954–1962 гг. в Казахстан прибыли 1,7 млн человек1241. Часть городского населения республики также переехала в сельскую местность. Численность сельского населения Казахстана выросла с 4 млн человек в начале 1950-х гг. до 5,2 млн человек в начале 1960-х гг. В 1970 г. она составляла уже почти 6,5 млн человек (за счет естественного прироста)1242. Кроме того, в 1954–1955 гг. за рубежом, особенно в Китае, была развернута пропаганда репатриации советских граждан, которая имела своей целью отправку их на освоение целины1243. Устройство целинников, как это было и с депортированными народами, сначала шло проблематично1244. Тем не менее постепенно все они были устроены.

Еще одним аспектом вселения целинников на территорию Казахстана было то, что оно совпало с процессом освобождения спецпоселенцев1245. Е.Ю. Зубкова отмечает, что уже в самой концепции переселения на целинные территории массы «покорителей целины» был заложен потенциальный конфликт «пришельцев» и «местных». Часто в качестве «местных» выступали не местные казахи или русские, а спецпоселенцы, «помнящие нанесенные обиды и умеющие отстаивать свои права». Конфликт в целинных районах проявился в массовых драках в селе Елизаветинка Акмолинской области 12 декабря 1954 г. и г. Экибастуз 17 мая 1955 г.1246, а также в «ингушском погроме» в г. Джетыгара 31 июля 1960 г.1247 Постепенно, по мере налаживания жизни целинников и усиления охраны общественного порядка, обстановка стала приходить в норму1248.

Результаты освоения целины вначале были впечатляющими. В короткий срок был достигнут значительный рост производства зерна при невысоких затратах. Была создана зерновая база на востоке страны. Огромные пространства включились в хозяйственный оборот, стали рынком сбыта и потребления1249. Если в 1953 г. валовый сбор зерна составлял 5438,7 тыс. т, то в 1956–1960 гг. уже 18 802,7 тыс. т в среднем за год1250. По основным районам производство зерна возросло в 2,2 раза. В 1954–1959 гг. в освоение целинных и залежных земель государство вложило 37,4 млрд руб., а взамен за счет товарного зерна было получено около 62 млрд руб.1251

Перейти на страницу:

Все книги серии Новейшие исследования по истории России

Пламя над Волгой. Крестьянские восстания и выступления в Тверской губернии в конец 1917–1922 гг.
Пламя над Волгой. Крестьянские восстания и выступления в Тверской губернии в конец 1917–1922 гг.

В монографии на примере Тверской губернии проанализированы сущностные черты и особенности одного из главных факторов разрушительной Гражданской войны в России – крестьянского повстанческого движения. Прослежена эволюция отношения крестьянства к советской власти, его прямая зависимость от большевистской политики в отношении деревни. Рассмотрены восстания и выступления, сведения о которых имеются как в открытых хранилищах и других общедоступных источниках, так и в ведомственном архиве Федеральной службы безопасности. Проанализированы формы крестьянского открытого протеста: от мелких стычек с комитетами бедноты и продотрядами до масштабных вооруженных восстаний зеленых, а также явлений политического бандитизма.

Константин Ильич Соколов

История
«Центурионы» Ивана Грозного. Воеводы и головы московского войска второй половины XVI в.
«Центурионы» Ивана Грозного. Воеводы и головы московского войска второй половины XVI в.

В этой книге доктора исторических наук, профессора В.В. Пенского на основе скрупулезного анализа широкого круга источников и литературы проанализированы судьбы русских служилых людей XVI в., занимавших средние командные посты в военной иерархии Русского государства той эпохи. Их можно назвать «центурионами» московского войска.До последнего времени люди, подобные героям очерков этой книги, крайне редко становились объектом внимания историков. Однако такая невнимательность по отношению к «центурионам» явно несправедлива. Шаг за шагом автор исследования, рассказывая о жизни своих героев, раскрывает картину истории Русского государства в сложную и неоднозначную эпоху, творцами которой являлись не только государи, бояре, церковные иерархи и другие, «жадною толпою стоящие у трона», но прежде всего «начальные люди» средней руки. Они водили в бой конные сотни детей боярских, выполняли дипломатические поручения, строили и защищали крепости, наместничали в городах. Их трудами, потом и кровью строилась великая держава, но сами они при этом были обделены вниманием и современников, и потомков. Исправить эту несправедливость хотя бы отчасти и призвана данная работа.Написанное живым, но вместе с тем научным языком, исследование предназначено преподавателям, студентам и всем, кто интересуется военной историей России XVI в., историей русского военного дела и повседневной жизнью русского общества той эпохи.

Виталий Викторович Пенской

История
Северная Русь: история сурового края XIII-XVII вв.
Северная Русь: история сурового края XIII-XVII вв.

Вниманию широкого читателя предлагается научно-популярная книга о средневековой истории Северной Руси – от Древней Руси через удельный период к Московской Руси. Территориально исследование охватывает Белозерскую, Вологодскую и Устюжскую земли. История этой отдалённой окраины Древней Руси проанализирована на основе разнообразных письменных источников и с учётом новейших археологических данных. Показаны пути интеграции Севера с метрополией, формы административно-территориального устроения обширного края в XV–XVII вв. и наследие ордынского ига. Автор делает акцент на характерном для данного региона процессе «взаимного уподобления» гражданских и церковных форм и структур в экономическом и социально-политическом освоении пространства. В работе на примере городов Вологда и Устюг рассмотрены вопросы исторической демографии. В качестве опыта микроистории предложены очерки об институте семьи и брака у городских и сельских жителей Севера, о первом и последнем вологодском удельном князе Андрее Васильевиче Меньшом, об истории крестьянской семьи Рычковых из усть-вымской архиерейской вотчины в 1650–1670-х гг. и особенно – о богатейшем вологодском госте Г. М. Фетиеве. В работе раскрывается и социокультурный аспект истории средневекового русского Севера: индивидуальные и коллективные практики милосердия, пиров и братчин, а также устное и письменное, городское и сельское начала в повседневном функционировании книжной культуры и грамотности.

Марина Сергеевна Черкасова

Научная литература
Генерал Иван Георгиевич Эрдели. Страницы истории Белого движения на Юге России
Генерал Иван Георгиевич Эрдели. Страницы истории Белого движения на Юге России

Книга посвящена одному из основателей Добровольческой армии на Юге России генералу И. Г. Эрдели. В основу положены его письма-дневники, адресованные М. К. Свербеевой, датированные 1918–1919 годами. В этих текстах нашла отражение реакция генерала на происходящее, его рассуждения о судьбах страны и смысле личного участия в войне; они воссоздают внутреннюю атмосферу деникинской армии, содержат отрывки личного характера, написанные ярким поэтическим языком. Особое внимание автором монографии уделено реконструкции причинно-следственных связей между жизненными событиями и системообразующими свойствами личности.Монография предназначена для научных работников, преподавателей, студентов, всех интересующихся российской историей.

Ольга Михайловна Морозова

Биографии и Мемуары

Похожие книги

«Особый путь»: от идеологии к методу [Сборник]
«Особый путь»: от идеологии к методу [Сборник]

Представление об «особом пути» может быть отнесено к одному из «вечных» и одновременно чисто «русских» сценариев национальной идентификации. В этом сборнике мы хотели бы развеять эту иллюзию, указав на относительно недавний генезис и интеллектуальную траекторию идиомы Sonderweg. Впервые публикуемые на русском языке тексты ведущих немецких и английских историков, изучавших историю довоенной Германии в перспективе нацистской катастрофы, открывают новые возможности продуктивного использования метафоры «особого пути» — в качестве основы для современной историографической методологии. Сравнительный метод помогает идентифицировать особость и общность каждого из сопоставляемых объектов и тем самым устраняет телеологизм макронарратива. Мы предлагаем читателям целый набор исторических кейсов и теоретических полемик — от идеи спасения в средневековой Руси до «особости» в современной политической культуре, от споров вокруг нацистской катастрофы до критики историографии «особого пути» в 1980‐е годы. Рефлексия над концепцией «особости» в Германии, России, Великобритании, США, Швейцарии и Румынии позволяет по-новому определить проблематику травматического рождения модерности.

Барбара Штольберг-Рилингер , Вера Сергеевна Дубина , Виктор Маркович Живов , Михаил Брониславович Велижев , Тимур Михайлович Атнашев

Культурология
Социология искусства. Хрестоматия
Социология искусства. Хрестоматия

Хрестоматия является приложением к учебному пособию «Эстетика и теория искусства ХХ века». Структура хрестоматии состоит из трех разделов. Первый составлен из текстов, которые являются репрезентативными для традиционного в эстетической и теоретической мысли направления – философии искусства. Второй раздел представляет теоретические концепции искусства, возникшие в границах смежных с эстетикой и искусствознанием дисциплин. Для третьего раздела отобраны работы по теории искусства, позволяющие представить, как она развивалась не только в границах философии и эксплицитной эстетики, но и в границах искусствознания.Хрестоматия, как и учебное пособие под тем же названием, предназначена для студентов различных специальностей гуманитарного профиля.

Владимир Сергеевич Жидков , В. С. Жидков , Коллектив авторов , Т. А. Клявина , Татьяна Алексеевна Клявина

Культурология / Философия / Образование и наука