Совок – 12

— Может, еще не отравит, — еще раз пожал я плечами, не скрывая своего равнодушия к судьбе ренегата, — Ты ступай, Алексей! Тебя сейчас твоя мама котлетами накормит, а мне еще через полгорода пилить! И не ссы ты так обильно, ты же и сам матёрый уголовник! — лениво ободрил я ликёро-водочного труженика,. — Ладно, не бзди, поговорю я с твоей Маней, не тронет она тебя! — сжалился я над трусливым любителем древности,. — Ты, главное, старайся не общаться с ней на непроизводственные темы. И про любые её замыслы, если таковые тебе станут известны, сразу же мне сообщай! Понял меня?

Ободрённый моим участием Алексей Мордухаевич, с жаром заверил меня, что все мои рекомендации он выполнит и ничего не утаит. А я, дождавшись, когда драповые штаны покинут салон автомобиля, газанул в сторону профессорского гаража. Как бы мне не хотелось напитать молодой лейтенантский организм, мне до того предстояло выгрузить золото-валютную обузу.

Старческий маразм юного тела заставил меня загнать машину в стойло, закрыть за ней ворота и только после этого выгрузить казну спиртоводочной мафии. Я еще из лекций истмата своей первой молодости хорошо помнил, что социализм, это, прежде всего, учет и контроль. Однако, пересчитывать трофейную наличность не стал. Просто по причине лености. И даже в портфель не полез, чтобы полюбопытствовать относительно золото-каменных излишеств. А про бабло, изъятое у Ирсайкиной, я и вовсе забыл и вспомнил о нём только тогда, когда начал выезжать из гаража. Пришлось глушить двигатель и тащить ящик вслед за уже спущенными в погреб богатствами.

Выруливая на проспект, я поймал себя на мысли, что очень хочется употребить чего-нибудь горячительного. Не будучи уверенным, что у Паны остались какие-то запасы, я нашел в себе силы и притормозил у нужного магазина. В машину я вернулся с чувством выполненного долга и с двумя болгарскими бутылками «Плиски», и «Медвежьей крови».

Заходя в квартиру и предвкушая скорое удовольствие от лизиной стряпни и первого стопаря, я подивился тому, что меня никто не встречает. Обычно урюпинская племянница, едва заслышав звук отпираемого замка, уже успевала добежать до двери и суетилась вокруг, мешая снять верхнюю одежду и обувь. Сегодня этого ажиотажа не наблюдалось. Предположить, что дома пусто, тоже не получалось, так как с кухни раздавались голоса, а под ногами я разглядел обилие женской обуви. И, как минимум, две пары из этого обилия мне показались незнакомыми.

Не чувствуя за собой особой вины, я заменил ботинки на свои тапки, смело двинулся по коридору.

То, что чувства меня подвели, я начал подозревать, когда голоса стали узнаваемы. Окончательно я убедился в ненормальности происходящего, когда свернул по коридору в сторону кухни. И вместе с тем, сильно порадовался своей предусмотрительности насчет приобретения болгарских напитков.

Кроме Паны и Елизаветы, за кухонным столом сидели Наталья и Полина. В глаза бросилось то, что чашки с чаем стояли перед ними полные. А куски торта, находившиеся перед ними на десертных тарелках, так же, были не тронуты. По всему выходило, что девушкам было не до чаепития и прочих кулинарных радостей. Они грустили. И я успел вознадеяться, что не очень злобно.

— А Лида где? — вместо приветствия, непроизвольно выдавил я из себя то, что первым пришло в голову.

Глава 13

— Ох, ты ж, господи! — со своего насиженного места в углу заполошно выдохнула Левенштейн, отреагировав на мой досадный промах.

А все молодые самки недобро промолчали, вперившись в меня горящими глазами хищниц. Они и дальше так же продолжали молчать, низводя мою психику немым укором. Жгли меня взглядами, пока я собирался с мыслями. У них, в отличие от добрейшей Паны, интерес до тугой лейтенантской плоти и его горячего сердца был далеко не платоническим. Некоторые из возбудившихся мамзелей даже сузили глаза и с единообразной неодобрительностью поджали губы. Не проявив ни малейшего ко мне сострадания. Надо думать, что тем самым они решили продемонстрировать мне своё полное презрения «фи». Вместе с надуманной на ровном месте обидой.

— Во, он даёт! Совсем обнаглел! — возмущенно отреагировала от окна самая младшая из соискательниц, очнувшаяся первой, — Мало ему этих, он еще и про Лидку вспомнил! У них, — несовершеннолетняя хабалка пренебрежительно обвела быстрым взглядом всё еще щуряхщися на меня тупой неприязнью девиц, — У этих-то хотя бы сиськи есть! И вообще, ты же обещал, что, когда я вырасту, ты на мне женишься! — некстати вспомнив какую-то мою неудачную шутку, срывающимся голосом укорила меня Елизавета. Глаза урюпчанки незамедлительно наполнились пока еще статичной влагой.