Совок 3

Надо менять тему разговора, пришел-то я не про Злочевскую узнавать, а про Полянцеву. Которая после распределения теперь трудится на ниве нотариата. Это я узнал от нее самой во время застолья, благо, сидели мы рядом. А еще я тогда понял, что небезразличен этой строгой девушке в очках. И уже давно небезразличен. Еще со времен совместной учебы. И вот теперь эта моя воздыхательница нужна мне, как никогда. Трофеи надо как-то переоформлять на себя и без нотариата здесь никак не обойтись.

— Слушай, Паш, мне Светку Полянцеву надо бы найти, она же в городе осталась и вроде бы в нотариат распределилась?

Тимченко вылупился на меня с изумлением. А я пока снял и повесил куртку.

— Зачем она тебе? У вас, что, со Светкой что-то было?

Мне почему-то стало обидно за Полянцеву. В конце концов, даже при ее неброской внешности, при всех ее закидонах и зацикленности на комсомоле, от нее я получал только помощь. Было пару раз, когда она не дала меня на съедение факультетскому комитету ВЛКСМ. И самое главное, что помогала она мне бескорыстно, без какой-либо выгоды для себя. Наоборот, так уж получилось, что, помогая мне, она сама однажды неслабо пострадала.

Мне захотелось как-то отомстить за Светку и потроллить Тимченко.

— Павлик, если бы тогда Полянцева ответила мне взаимностью, я бы уже давно на ней женился. Таких девушек, как Светлана, одна на миллион! — я смотрел на него с грустным сожалением, как на убогого.

Пашка в ответ пялился на меня круглыми глазами, а его рука опять потянулась к чайнику.

— Короче, друг мой Павлуша, мне нужна твоя помощь! Подскажи мне, как Светлану Полянцеву найти? — я отодвинул чайник к середине стола.

— А я не знаю, — Тимченко беспомощно развел руками, — В смысле, я не знаю, в какой конторе она работает. И адреса домашнего не знаю, — предвосхитил он мой следующий вопрос.

— Тогда наморщи ум и подумай, кто может знать ее адрес или телефон? И давай, соберись, мне очень срочно надо! Паша, включи мозги, ты же следователь!

Я уселся на стул, давая понять, что не намерен уходить без адреса лучшей в мире девушки Светланы Полянцевой.

Мой формальный сожитель тоже сел на кровать и задумался. Потом вскочил и достал из тумбочки блокнот. Полистав его и, видимо, найдя искомое, начал надевать рубашку.

— Тоньки Самсоновой телефон домашний есть, а она с Полянцевой ближе всех контачила. Ты посиди, я на вахту спущусь, позвоню ей, — проникшийся важностью момента, Тимченко выскочил из комнаты.

Я поднялся со стула и, подойдя к своей койке, скинув туфли и сняв пиджак, улегся. Хотелось вот так лежать, не вставая до самого утра.

Кажется, я задремал, потому что, как вернулся Пашка, я не слышал, а очнулся от того, что он легонько тряс меня за плечо. Все-таки, сегодняшние препирательства со старшими партийными товарищами бесследно для моей психики не прошли. Высосали эти упыри из меня все жизненные силы.

Павлик сиял.

— Есть! Серега, есть Светкин адрес. И телефон ее рабочий есть! — друг был счастлив, что помог другу. Он сунул мне в руку бумажку.

Собрав всю волю в кулак, я встал с кровати и не торопясь обулся. Идти никуда не хотелось, но слово «надо» было мне знакомо и сейчас оно было уместно, как никогда.

— Благодарю тебя, Паша, ты настоящий друг! — с чувством пожал я руку отчего-то вмиг построжавшего Тимченко.

То ли мой усталый голос придал некую торжественность происходящему, а, может, мой друган примерил ситуацию на свои отношения с Анькой Злочевской, но смотрел он на меня с понимающим состраданием.

Надев пиджак и куртку, я, не прощаясь, торопливо вышел из комнаты, успев машинально порадоваться, что живу в отдельной квартире с личным сортиром и ванной.

Судя по адресу, записанному корявым пашкиным почерком, Полянцева жила не так уж далеко от меня. То есть, от милицейской общаги это будет, в аккурат по пути к моему жилищу. Но посмотрев на часы, я с удивлением обнаружил, что времени уже десятый час. Осознав, что для визитов к идеологически выверенным девушкам, да еще проживающим с мамой, это время было слишком поздним. И я отложил свой визит на утро.

Спать я вчера лег раньше, чем обычно и сегодня, встав по звонку будильника, чувствовал себя полностью восстановившимся. К моему немалому удивлению, и настроение было хорошим. Все же правильно я вчера поступил, выгрузив весь свой негатив последних дней на этих трех номенклатурных мудаков. Пусть теперь они этот рюкзак с дерьмом и жизненным разочарованием на себе таскают.

Напитав свою плоть качественными продуктами, которыми на днях меня ссудил Лев Борисович Лишневский, я выдвинулся на работу. Спокойно и без особой тревоги вспоминая причины и поводы, по которым на сегодняшней оперативке огребу очередных пряников.

И вот, я уже сидел на стульчике у стены, привычно получив от Данилина очередной заряд бодрости в виде сложноподчиненных предложений с применением нецензурной лексики. На этот раз за задержку с предъявлением обвинения угонщику грузовика Горпищеторга.