«Совок». Жизнь в преддверии коммунизма. Том I. СССР до 1953 года

Борьба выплескивалась на улицы. Бабушка рассказывает, что на «их» Варшавском вокзале из поезда вышел жандармский генерал, который приехал с двумя дочерями, чтобы отдать себя в распоряжение новой власти. Какой-то молодой, буквально мальчишка, тут же на перроне при дочерях застрелил «золотопогонника». А уж тех золотопогонников, которые на фронте гнали «солдатню» под немецкие пулеметы, а теперь встали на защиту царя, помещиков и буржуев, расстреливали пачками огульно, даже без видимости какого бы не было правосудия, а по решению «двойки» или «тройки». Число жертв с обеих сторон не шло ни в какое сравнение с числом жертв на Ходынском поле, но это была гражданская война, которую вёл сам народ.

Революция срослась и с праведным бунтом, и с бандитизмом, и с анархизмом.

С целями октябрьского переворота, на которое подняли жаждущих справедливости, не все согласились. Фабриканты, помещики, банкиры не хотели лишаться богатств. К ним примкнули из разных слоев населения, и те, кто не согласился с Февральской революцией, и оставались в душе поклонниками «Святой матушки России» во главе с «Божьим помазанником Царем батюшкой». Не видело необходимости перемен и значительная часть казачества, у которой изначально была фермерская система землепользования. Число противников большевиков возросло за счет образованной части населения после преступного разгона, впервые в России избранного всеобщим тайным голосованием Учредительного собрания, где большинство получили эсеры. Ленину было ясно, что власть большевикам они не отдадут, а в результате парламентских торгов главой правительства назначат какого-либо «керенского», а то и «сильную руку», вроде Краснова. И хотя на этой первой сессии Учредительного собрания было принято обращение «товарищи», а не «господа», Ленин, понимая, что в этой ситуации об идее «Мировой пролетарской революции» придется забыть, заявил, что на Втором съезде Советов к власти пришла Диктатура пролетариата, которая принимает во внимание только голоса пролетариев, «Учредиловка» же избрана с участием буржуазных и мелкобуржуазных элементов и их слуг, поэтому рабоче-крестьянское правительство её не признает. А шли большевики к власти под лозунгом обеспечения созыва Учредительного собрания. Многие поняли, что лозунги и обещания ничего не стоят. Правление от имени одного меньшинства (буржуазии) заменялось правлением от имени другого меньшинства (пролетариата).

Между тем, эсеры, т. е. социалисты, получили 51,7% голосов и вместе с большевиками и меньшевиками они получили подавляющее большинство (83,9%) голосов, которые были поданы против царя, помещиков и капиталистов, и, вообще, против господ. За кадетов (буржуазию) вместе с монархистами проголосовало всего 4,7%. Так что нашлись у большевиков «простые» аргументы, которыми они повели за собой большинство, – это были лозунги «Земля крестьянам», «Фабрики рабочим». Началась жесткая и кровавая гражданская война. В попытке задушить народившегося младенца в его колыбели, в гражданской войне приняли участие и бывшие союзники России, которые не на шутку испугались и у себя дома «экспроприации экспроприированного». Мировой капитал снабдил Юденича, Деникина, Колчака, Врангеля оружием и они со всех сторон поползли на Россию. Так что новое «справедливое» государственное устройство рождалось в муках белого и красного террора.

Что несла Белая армия, народ знал: опять «Господа», «Ваше Благородие», «Ваше превосходительство», помещиков и фабрикантов и виселицы для «бунтовщиков». А большевики обещали землю и волю, и никаких господ, а вокруг только товарищи.

Современные «господа» говорят, что благородная белая армия сражалась против будущего Сталинизма. Нет, господа хорошие, до коллективизации еще было 10 лет, до 37 года еще было 20 лет, знать об этом они не могли. Они сражались за свою собственность, за свое положение в обществе против взбунтовавшегося народа (НАРОДА), в том числе и против «Учредиловки», где большинство получили Социалисты революционеры (Эсеры). Колчак расстреливал и вешал не только вооруженных противников, но и пассивно сопротивлявшихся демократов – противников большевиков. Джавахарлал Неру в своих письмах дочери цитирует слова генерала Гревса, командующего войсками Соединенных Штатов Америки, находящимися в то время на нашем Дальнем Востоке. Гревс свидетельствует: «Совершались чудовищные убийства, но их совершали не большевики, как думает мир. Я нисколько не погрешу против истины, заявив, что на каждого убитого большевиками приходилось в Восточной Сибири сто человек убитых противниками большевиков».