«Совок». Жизнь в преддверии коммунизма. Том I. СССР до 1953 года

Очевидно, такое впечатление о нашей жизни было не только у меня. За 12 дней до войны к нам на лето приехал Валик. Приехал к бабушке с дедушкой, чтобы пожить в городской среде и не потерять, живя в совхозе, городского стиля поведения и восприятия мира. Родившаяся в Петербурге тётя Люся, скитаясь с Макаром Семёновичем по совхозам, хотела, чтобы её дети выросли городскими. Они и росли городскими, потому что в совхозе были еще такие же, как у них, дети совхозной интеллигенции. Надо сказать, что персонал дирекций совхозов существенно отличался от персонала правлений колхозов, и всё же надо было поддерживать привычку свободно себя чувствовать на городских улицах и в городском транспорте, которых, разумеется, в совхозе не было. Но, главным был отдых, смена обстановки. Валик кончил четвёртый класс и сдал первые в жизни экзамены. И приехал купаться и загорать на чудесном Лахтинском взморье – мелком и тёплом, как лягушатник.

В Алпатове, где они жили, купаться было негде. Недалеко был Терек, но мутный, быстрый Терек с илистыми, заросшими кустами берегами у Алпатова, ни в какое сравнение не шел с Лахтинским взморьем. К тому же, как тогда говорил мне Валик, в лесу у Терека русского могли поймать, зарезать и, как барана, подвесить за подбородок на суку чеченцы. Так или пугали детей, или были на то основания, но это говорил подросток – подростку, т. е. Валик мне.

До Москвы Валик ехал с отцом, который ехал в Министерство совхозов, а с Москвы до самой Лахты один. Доброжелательные проводники, доброжелательные пассажиры, доброжелательные кондукторы, доброжелательные прохожие. На улице можно подойти к любому милиционеру, и он достанет из сумки справочник и объяснит, как добраться туда, куда тебе надо (я этим и в Ленинграде, и после войны в Москве неоднократно пользовался). Было безопасно, можно было отправить в путь ученика четвёртого класса одного – его не украдут и не измордуют.

Вволю накупавшись и навалявшись в песке в первые дни, после его приезда, мы стали регулярно ездить в город.

Я помню, что мы посещали все музеи подряд, а музеев в Ленинграде бесчисленное множество. Из тех, которые я посетил впервые, в памяти у меня зарубки ставили музей почв, где в ящиках со стеклянной стенкой были разрезы почв на метровую глубину различных климатических и ландшафтных зон, и этнографический музей, где были выставлены одежды разных народов.

Разумеется, мы посещали и зрелища, и аттракционы, и музеи, которые по определению интересны – такие, как военно-морской, художественные и зоологические. У Валика самое большое впечатление, а в последствии и след в жизни оставил военно-морской музей.

Начало Великой Отечественной войны

В разгар лета дядя Вячик получил из военкомата повестку, обязывающую его явиться 22 июня на переподготовку. Такие переподготовки были в то время для молодых людей его возраста обычны. Дядя Вячик перед отъездом приехал к родителям, переночевал и утром 22-го пошел на залив искупаться. Был прекрасный солнечный день.

Нас с Валиком послали за батоном. Вернувшись, мы увидели у окна, из которого был выставлен радиоприемник, плачущих женщин. Передавали выступление Молотова о воздушных налетах немцев на наши города. Не дождались мы удобного момента, чтобы присоединиться к победителю – немцы начали войну раньше, исходя из своих расчетов удобного для них момента, наплевав на все договоры и договоренности.

Это моё личное мнение, основанное на рассуждениях в СМИ об известных историкам документах, по которым они делают порой, на мой взгляд, на удивление нелепые выводы. Естественно, мои умозаключения для таких историков еще более нелепы.

После того, как Гитлер понял, что Сталин его надул с Пактом Риббентропа Молотова, он не оставил попытки посеять непримиримую вражду между нами и Антантой, и предложил Сталину создать «Ось Берлин – Москва – Токио». Сталин с готовностью согласился на условии, что в сферу нашего влияния войдет Болгария («Цена победы» Эхо Москвы 2011 год). Гитлер завыл от досады – Сталин замыслил получить в руки клещи, губками которых, сомкнув их с севера и с юга, он, встав на сторону Антанты, оторвет от Германии нефтяные скважины Румынии и положит её на лопатки. Сталин в своих притязаниях не называл Румынию, но замысел и так был понятен. Наше присоединение к Антанте было возможным. Быстрой победы Германии над Англией не получилось. Десант на острова не состоялся. При неограниченных ресурсах английских колоний, перспектива для Германии вырисовывалась весьма неопределенной. Предстояла затяжная война.