Современная болгарская повесть

— Скажу сразу, что к полудню мы нагнали турецкую армию. Но об этом я говорить не стану, сообщу в заключение лишь о двух своих встречах. Первая, естественно, — с моим другом Валентином Бейкером.

«Привел бог снова увидеться, мой паша!» — сказал я. Мне было уже легко изображать из себя героя и шутить. Он же рассматривал меня с беспокойством.

«Провалиться мне в тартарары, если вы за одну ночь не скинули фунтов десять, Фрэдди!» — воскликнул он.

«Не меньше, — согласился я. — Но и ваша фигура, паша, поубавилась в размерах…»

«О да!.. На войне, понимаете сами… случается всякое. Вдобавок это внезапное отступление…» — Как истый англичанин, он принялся прикрываться дымовыми завесами… Но меня, соотечественника, да еще товарища по несчастью, никакой камуфляж обмануть не мог.

«Послушайте, что я вам скажу! — прервал я его. — До сего дня я не проливал человеческой крови, но если этот повар попадет мне в руки, клянусь, что я…»

«В том-то и беда, что не попадет, милый Фрэдди, — остудил он мой пыл. — А вот мы к нему попали».

Тем наш разговор и закончился.

Совсем иною была моя встреча с создателем бумеранговой стратегии (заметьте, мы по-прежнему именовали его главнокомандующим).

Имейте в виду, что произошла она тогда, когда турецкая армия уже углубилась далеко в родопские ущелья и, утопая в снежных сугробах, с неимоверным трудом тащилась к Эгейскому морю.

«Могу ли я узнать, по каким соображениям изменили вы свой первоначальный план, ваше высокопревосходительство?» — спросил я.

Он впился в меня своими выпученными глазами — мне на мгновение почудилось, что он фотографирует меня.

«По каким соображениям? Стратегическим! — ответствовал он. — Разумеется, стратегическим!»

«Стратегическим, ваше высокопревосходительство? Насколько мне известно, да вы и сами изволили говорить, нас ожидал укрепленный Адрианополь!»

«Да, я говорил! Говорил! Аллах свидетель… Сейчас каждый винит меня… Но разве это я пропустил русскую армию к нам в тыл? Во-первых, они захватили вокзал-дорогу на Адрианополь, во-вторых… Посудите сами! Как могли мы отвести войска к Адрианополю? Вы полагаете, что следовало ждать, пока они меня окружат?»

«Вы сказали „русская армия“. Какие же силы, по вашим предположениям, действовали у вас в тылу?»

«Откуда я могу знать? — огрызнулся он. — Мне не докладывали… Но если принять в соображение широкий фронт, на каком они действовали, иными словами, если подсчитать…»

Я терпеливо ждал. Мне хотелось понять, как далеко увело его воображение в ту ночь. И не роковое ли угощение в ресторане синьора Винченцо спутало его стратегические планы. Ибо если так, то ненавистный Стамо достиг своей цели.

Я терпеливо ждал. Сулейман же вопреки обыкновению медлил в нерешительности. Вообще он очень переменился. Я заметил это с первого же взгляда.

«Две конные дивизии, пожалуй… — неуверенно начал он. — Нет, больше! Вероятно, пехота форсировала реку, А если прибавить артиллерию… Самое малое — корпус, дражайший мистер Барнаби! Не менее корпуса!» — теперь уже решительно объявил он. Видимо, мания цифр и подсчетов вновь овладела им, потому что, позабыв обо всем, он пустился подсчитывать соотношение сил правоверных и православных на различных участках фронта.

«Скажите же мне, дражайший мистер Барнаби! Скажите свое мнение! Клянусь бородой Пророка, я не мог поступить иначе, чем поступил…»

«Там был всего лишь один эскадрон драгун, ваше высоко…»

«Что? Эскадрон?!»

Я подумал, что он свалится с лошади.

«Во имя Аллаха! Признайтесь, что вы пошутили!» — взмолился он внезапно осипшим голосом.

«Весьма сожалею, — сказал я. — Да, один эскадрон. Тот самый, что взял меня в плен. И должен прибавить, ваше высокопревосходительство, что эскадрон был в неполном составе».

— Такова была вторая моя встреча, господа, — заключил путешественник, вновь вынимая из кармана часы. — Весьма минорная, не правда ли? Увы, именно ею вынужден я закончить свой рассказ.

— Минутку, Фрэдди! — неожиданно прозвучал голос его супруги, изящной Элизабет Английской. — Вы мне никогда не рассказывали, что сталось с тем господином.

— Каким господином?

— Я говорю о его высокопревосходительстве, милый. Удалось ли ему провести свою армию через горы? И вывезти ее на кораблях?