Современная нидерландская новелла

— Я намеревался спокойно пожить на заработанные деньги и лишь потом снова взяться за дело. Но тут началось самое удивительное. Примерно через месяц ко мне приходит некто, представляется, ссылаясь на моего первого заказчика, и спрашивает, не возьмусь ли я устранить одного человека. Я, естественно, соглашаюсь, а про себя смекаю: мой первый клиент решил, что ему будет легче, если и другой попадется на ту же удочку. Но меня это не касается. Я снова запрашиваю пять тысяч гульденов, он хочет сразу же заплатить половину, но я говорю: нет, я вам позвоню. Он уходит, я выслеживаю его, он действительно идет туда, где, как он мне сказал, он живет. На следующий день я навожу о нем справки, и все как будто в порядке — во всяком случае, он не из полиции. Я звоню ему, назначаю встречу. Он приходит и сует мне в руку двадцать пять сотенных. После этого я месяц вкалываю, чтоб определить время и место убийства. Все идет по намеченному плану, я опускаю стекло, целюсь и нажимаю на курок. И опять ничего не происходит. Вскоре мой второй заказчик приходит ко мне и мечет икру. Я и ему говорю то же самое, и он уходит. Через какой-нибудь месячишко снова является некто и заказывает двойное убийство. Так за годы упорного труда я приобрел обширную клиентуру — это обманутые, которым нельзя выплакать свое горе в полиции; единственное, что они могут, — это сорвать свою злость на других. В высшем обществе теперь мой адрес — тайна, известная всем. Иной раз мне даже приходится отказываться — так я занят. Но я не чувствую себя счастливым: мне кажется все же, что я поступаю немного нечестно. Не по душе мне эти холостые выстрелы: я все спускаю и спускаю курок — и ничего не происходит. В Америке — вот было время, тогда выстрел был выстрелом, ты его чувствовал, ты видел пулю. А сейчас только слышишь щелчок и больше ничего. Но мой долг — продолжать, мне надо жить, надо откладывать на старость, я ведь, так сказать, мелкий свободный предприниматель…

Серейн вздыхает, а слушатели активно сопереживают. Он смотрит на часы.

— Вот и время подошло. Если вам угодно, сейчас вы можете увидеть, как я выполняю заказ. Через пять минут мимо этого кафе пройдет престарелая супружеская пара. Их обоих надо застрелить; очевидно, дело в наследстве, это часто бывает. Вы, наверное, уже отметили, что улица эта не тихая и у меня нет машины. Вот так с годами у меня появилось безразличие к работе: в конце концов, это ведь все равно подделка. И все же я пришел, я не могу совсем отказаться от иллюзии.

Серейн хватает револьвер, подходит к окну и слегка отодвигает тюлевую гардину. Кафе находится на углу, из окна просматривается вся улица: безлюдно, темнеет, вот-вот зажгутся фонари. Все двинулись от стойки вслед за Серейном и стоят полукругом позади него. Каждому хочется разглядеть получше. Они объединены этой напряженной тишиной, напряженным вниманием. Серейн левой рукой вынимает носовой платок и сморкается, в правой у него револьвер.

— Ну и мерзкая же улица, — говорит он, — уж и не знаю, что это в ней такое. Всегда кажется, что вот-вот дождь хлынет.

Никто не отвечает, все подстерегают престарелую чету, каждому хочется первому обнаружить ее. И все же первым замечает ее Серейн — замечает в самом начале улицы, у моста.

— Вот они.

Напряжение растет. Еще бы: сейчас они увидят наемного убийцу за работой! Серейн спокоен, пистолет не дрожит в его руке. Как всегда в такие минуты, он уносится мыслями в Америку, вспоминает время, когда одно имя его наводило страх. Теперь он опустился до голландского кафе, где дюжина нервных завсегдатаев дышит ему в затылок пивом и можжевеловой водкой.

Момент приближается: престарелая чета уже доковыляла до кафе. Серейн поднимает револьвер, целится, прищурив глаз, и спускает курок. Щелчок, он снова взводит курок, и снова щелчок. Тогда он сует оружие в карман и, не оборачиваясь, произносит:

— Конец, господа.

Зрители все стоят у него за спиной. Они ожидали большего. Но время идет, и больше ничего не происходит. Вздыхая, разочарованная публика возвращается к стойке. Хозяин еще раз наливает всем за счет фирмы — под впечатлением и от радости, что все уже позади, что револьвер, слава богу, снова исчез в кармане Серейна и что в самый захватывающий момент не ввалилась полиция — например, чтобы проверить его лицензию на продажу спиртных напитков.

Все выпили. Хозяин смотрит на Серейна, по-прежнему стоящего у окна, и говорит:

— Конечно, это было небезынтересно, однако же, как бы вам сказать, о таких вещах нельзя говорить в подобном тоне. Парень, по-моему, не в своем уме.

Завсегдатаи кивают. У них было превосходное развлечение, они прекрасно провели полчаса, но теперь все кончилось, и Серейна надо как можно скорее отдать в руки палача.

А Серейн, у окна, смотрит на печальную улицу, взгляд его мрачнеет, потная рука в кармане дрожит. Он тоскует по Америке.

Хейре Хейресма

СМЕРТЬ НЕЗАМЕТНОГО СТАРИКА^[21]

Перевод В. Белоусова