Современная нидерландская новелла

Сквозь шум дождя и скрип уключин он слышал, как едет велосипед. Шины шелестели по грязи. Когда он в последний раз слушал, как едет велосипед? Бесконечно давно. У него слегка кружились голова. Слушая шины, он постигал тишину. Казалось, он погружался в беззвучие, но это не угнетало и не пугало его, потому что все: поля вокруг, вода, почтальон, и он сам, и даже неохватное серое небо — парило в этой тишине. А безмолвие потихоньку полнилось звуками. Вода плескала о тупой нос лодки, шепталась с камышом и прибрежными травами. Кругом было покойно. Да, именно так. Покойно.

— Как здесь покойно, почтальон.

— Когда вы мне возместите ущерб, мне, наверное, тоже так покажется.

— Но…

— Нет. Вы хотите мне заплатить только за старый, но еще вполне пригодный нож. Но память… воспоминание… вот за что вы должны заплатить прежде всего. Или я как почтальон…

Воспоминание? Что за чепуха! Воспоминания бесплатны. Они есть у каждого. И у него тоже. И очень много неприятных, от которых просто передергивает, когда они вторгаются в его мысли.

— Я же нечаянно.

— Еще не хватало, чтобы нарочно!

На миг ему даже показалось, что почтальон со злости кувырнется в канал. Канал! Он обернулся. Та же картина: серебристо-серая дорога, вливающаяся в горизонт. И больше ничего, от края до края… Ему стало скучно. До сих пор ни единого признака жизни.

— Мне, пожалуй, пора домой, — сообщил он.

— Мудрая мысль, менеер. Как видите, я от вас не отстану.

— О да. Но я заплачу вам не больше, чем намеревался. Я доберусь до дому пешком по той стороне.

Почтальон засмеялся.

— Да вы запутаетесь в этой высокой траве. А я, естественно, вернусь с вами назад.

— Ну что ж, в путь.

— С превеликим удовольствием.

Он задумался. Со своим обветренным, испещренным морщинами лицом и седыми волосами под форменной фуражкой почтальон походил на кого угодно, только не на почтальона. Он был по меньшей мере на голову выше его самого и раза в два шире в плечах. Такой человек, конечно, закалился от всяких непогод и стал чертовски сильным от постоянного таскания тяжелых сумок и пакетов. Удрать? Но куда? Все равно почтальон на велосипеде передвигается гораздо быстрее. Прежде чем он разыщет полицейского агента для охраны или доберется до ближайшей почты, этот тип его достанет. Заплатить ему, что ли? Ну уж нет. Он не даст себя запугать. К тому же таких денег у него при себе нет.

— Ну как, не выйдет? — спросил почтальон.

— Чего не выйдет?

— Вы же собирались идти пешком.

— Нет, я лучше поеду на лодке.

Он посмотрел на свои руки. Не может быть и речи. На обеих ладонях он натер мозоли величиной с цент. И пальто промокло почти насквозь. Положение становилось прямо-таки безнадежным…

— Вы злопамятный субъект. Это ж надо — столько за мной гнаться. Вы…

— Между прочим, вы тоже не подарок, — отпарировал почтальон. — Эвона сколько я за вами чесал… Скажите, вы не проголодались?

— Проголодался. — Это вырвалось у него совершенно непреднамеренно, просто ему очень хотелось есть.

— Свежий воздух способствует аппетиту. Вы, видать, без привычки?

Он промолчал. Какое этому типу дело? Привык он или не привык. В конце концов, это его забота — привыкать или не привыкать. Краешком глаза он заметил, что почтальон снял свою накидку с капюшоном. Под ней оказалась большая почтовая сумка, в которой тот и начал рыться.

— Смотрите сюда!

Он посмотрел. Почтальон показывал пакет из белой бумаги.

— Уж не собираетесь ли вы здесь разносить ваши письма? — спросил он фальшиво.

— Бутерброды! — прокричал почтальон. — С сыром. И салом. Будешь?

— Сколько вы за них хотите? — Его подозрительность разрослась до необъятных размеров.

— Ничего. Только давай меняться.

— Чем?

— Я поеду в твоей лодке, а ты на моем велосипеде.

— И не подумаю. Мне и здесь хорошо.

— Было бы предложено. — Почтальон рассмеялся своим жутковатым смехом. — Хотел бы я на тебя посмотреть. Особенно на руки. Мозоли, не так ли?

Этот тип не сумасшедший. Все насквозь видит. Где же твоя хваленая осторожность, торговец фарфором?

— Ну так как?

— Не знаю, — сказал он. А сам тем временем лихорадочно соображал. Вне всякого сомнения, на велосипеде он будет ехать гораздо быстрее. И скорее доберется домой. — Хорошо! Но только при одном условии.

— А именно?

— Я причалю и возьму одно весло. Ты оставишь свой велосипед, отойдешь в сторону и будешь ждать, пока я на него не сяду. Потом ты пойдешь в лодку, и я брошу тебе весло.

— Прекрасно. — Почтальон сразу соскочил на землю.

— Ты серьезно?

— Да, конечно. Вон, глянь-ка, там у тебя перед носом дырочка. В корме, я имею в виду. Если ты не бросишь мне весло, я просуну в нее другое и буду грести с кормы. Знаешь ли ты, что таким образом можно развить приличную скорость?

Он этого не знал, но поверил на слово. Вообще-то в Венеции тоже так делают. Жаль, конечно, что почтальон разгадал его план, но ему уже безумно хотелось выбраться на берег. На дне лодки образовалась большая лужа, в которой плавали всякие предметы. Лужа плескалась в унисон с водой за бортом.