Современная политическая мысль (XX—XXI вв.): Политическая теория и международные отношения

■ Они ставят одни и те же вопросы: является ли текст источником смысла? связано ли это как-то с контекстом, в котором появился текст? может ли читатель вложить в прочитанное собственный смысл? до какой степени автор может контролировать интерпретацию своего текста? вытекает ли производство смыслов из взаимодействия названных факторов и если да, то как именно они взаимодействуют?

■ Их труды представляют собой причудливую смесь политической теории, литературной критики, философии, психоанализа, семиотики, структурализма и в некоторых случаях феминизма.

■ Тексты носят обычно концентрированный, плотный характер.

От структуралистов постструктуралисты унаследовали три основные идеи:

1) язык не может указывать на что-либо за пределами его самого;

2) язык производит (а не просто рефлексирует) смысл;

3) язык не является выражением индивидуальности.

Таким образом, между постструктуралистами и их предшественниками существует заметное сходство. Однако они пошли значительно дальше, чем предполагали Соссюр или Леви-Стросс.

Многие исследователи называют в качестве конкретной даты рождения постструктурализма лекцию впоследствии одного из лидеров этого течения — Жака Деррида, прочитанную им в 1966 г. В этой лекции он провозгласил приход новой эры — эры постструктурализма. Вопреки структуралистам, в особенности тем, кто поддерживал «лингвистический переворот» и полагал, что люди ограничены структурой языка, Деррида свел весь язык к «тексту», ни в чем не ограничивающему субъекта. Более того, в качестве «текста» Деррида начал рассматривать даже социальные и политические институты, в силу этого не способные ограничивать индивида. По его словам, он произвел деконструкцию языка и социальных институтов. После завершения деконструкции стало ясно, что остался только текст.

Новизна деконструкции заключалась в том, что она была обращена к наиболее популярным темам структурализма — различиям и была дополнена концепциями и категориями Мартина Хайдеггера. Ранние труды Деррида были обращены к знаменитому спору между Хайдеггером и Сартром 1940-х годов, имевшего серьезные политические последствия. Деррида солидаризировался с Хайдеггером, которого он критиковал только за то, что тот не пошел еще дальше. По существу, именно из солидарности с Хайдеггером в этом споре могут быть выведены все политические аспекты постструктурализма.

Спор между Хайдеггером и Сартром начался после сартровской лекции о гуманизме 1945 г. Использовав стилистику Хайдеггера, Сартр доказывал, что автономное саморазвитие человека должно заменить все трансцендентные цели, к которым мы стремимся. В «Письме о гуманизме» (1946) Хайдеггер писал, что его целью всегда было поставить под вопрос концепцию человека и, по-видимому, освободить нас от нее. Со времен Платона, писал он, западная философия делала непроверенные метафизические предположения о сущности человека, дискредитировавшие фундаментальные вопросы бытия и ставящие человека в центр творения. Все атрибуты современной жизни — наука, технология, капитализм, коммунизм — могут быть прослежены до изначальной «антропологизации» бытия. Этот тяжкий груз может быть снят только с помощью «деконструкции» этой метафизической традиции. Только тогда человек сможет понять, что он — не хозяин, не вершина творения, а всего лишь его «козел отпущения».

Деконструкция рассматривалась Деррида в хайдеггеровском духе (Destruktion), хотя он отнюдь не собирался рассматривать человека в роли «козла отпущения». В интересной лекции 1968 г. «Цели человека» Деррида указывал, что Хайдеггер с помощью такого приема, по существу, возвращается к гуманизму, к которому «его тянет как к магниту». Он подчеркивал также, что метафизическую традицию можно преодолеть, только если сам язык философии будет «деконструирован». В основе метафизической традиции лежало наивное положение о том, что в любом числе есть центральное положение. Именно это Деррида и назвал «логоцентризмом». Греческое слово «логос» означает «слово» или «язык», но оно также может означать «разум» и «принцип», т.е. предполагает связь между речью и намерением, что, по Деррида, весьма сомнительно. По его мнению, необходимо «децентрировать» имплицитную иерархию, включенную в язык, которая принуждает нас поставить речь выше, чем письмо, автора — выше читателя. Деконструкция, таким образом, была им описана как пролегомена или даже замена философии в ее традиционной интерпретации.

Это важно

Пролегомен — предварительное рассуждение, введение в изучение чего-либо.

Деконструкция — это деятельность, допускающая апории, парадоксы, включенные во всякий философский текст, появляющиеся сами собой, без какого-либо насилия, поэтому конец логоцентризма означает конец всякого «центризма», т.е. сосредоточенности на чем-то одном, что рассматривается в качестве высшей ценности.