Современная семья

— Не исключено, — отвечаю я, глядя на Лив, чтобы уловить ее реакцию, но даже если это и огорчает ее по-прежнему, ей удалось взять себя в руки, и теперь она выглядит спокойной. — Странно как-то, что мама рассказала про этого Мортена только Хокону, правда? Может, она рассчитывала, что он передаст нам и тогда ей самой уже не придется, или, наоборот, хотела это скрыть?

Лив делает глубокую затяжку. Потом кивает.

У Олафа теперь тоже кто-то есть, — неожиданно говорит она.

Ее слова застали меня врасплох. Этого не может быть, мне бы никогда такое не пришло в голову. Их отношения всегда казались такими статичными, неизменными, точь-в-точь как у мамы с папой — спокойно, надежно и, честно говоря, очень скучно. Я оборачиваюсь к окну кухни, будто пытаюсь убедиться, что Олаф по-прежнему остается самим собой. Он моет кастрюлю в раковине. Меня охватывает острое желание войти и, схватив за горло, утопить его в пене.

— В каком смысле? — спрашиваю я.

— Он полюбил другую женщину, кого-то с работы, — отвечает Лив и вдруг начинает смеяться. — По крайней мере, я думаю, что это женщина, но я не уточняла.

— Но что произошло?

— Ничего не произошло. Он просто влюбился.

— Так между ними ничего нет?

— Нет. Но я очень четко представляю, как он ведет себя с ней.

Не могу себе вообразить, чтобы Олаф проявлял какие-то иные чувства, кроме спокойной любви к Лив, и думать о нем как о несчастном влюбленном даже неловко.

— А она любит его? — недоумеваю я.

— Не знаю. Он и сам не знает, если уж на то пошло; он не говорил с ней об этом.

— То есть он просто сказал тебе, что влюбился в коллегу?

Лив кивает, пьет вино быстрыми большими глотками. Как можно быть таким идиотом, думаю я про Олафа. Таким эгоистичным. И банальным.

— Но… — начинаю я и останавливаюсь, чтобы взвесить свои слова, которые Лив может приписать отсутствию опыта и пожалеть о своей откровенности и доверии, которое радует меня несмотря ни на что. — Почему?

— Что почему?

— Почему он рассказал тебе об этом, если там ничего нет?

— Наверное, хочет быть честным. Или добиться от меня какой-то реакции. А может, это угроза.

— Зачем ему тебе угрожать?

— Чтобы заставить меня взять себя в руки и продемонстрировать мне, к чему это привело.

— Привело что?

Вероятно, я кажусь Лив по-детски наивной и неопытной, но мне уже все равно, к тому же это так и есть, мне просто хочется разобраться, я не понимаю, что произошло между Лив и Олафом, меня пугает то, как мало я знаю, как все непредсказуемо изменилось, и то, что Лив не позвонила мне, чтобы рассказать, а теперь говорит об этом так сдержанно и аккуратно, делая над собой усилие ради меня.

— Мое поведение, — отвечает Лив. — Со мной действительно что-то не так в последние пол года; мне кажется, все разбилось вдребезги, включая меня и мой брак, хотя в трубу вылетели отношения мамы с папой. Не знаю, почему это так на меня повлияло, вот вы с Хоконом как ни в чем не бывало; конечно, я вела себя по-детски, но просто…

Она умолкает. Пожимает плечами, затягивается третьей сигаретой.

Нет, не по-детски, Лив; это я была эгоисткой. Вот что надо было сказать ей, думаю я по дороге на работу несколько дней спустя. Тогда я не смогла подобрать слов, и мы некоторое время сидели молча, а потом я предложила: «Можно я его изобью?» Лив рассмеялась и сказала: «Он же не сделал ничего плохого, Эллен, все не только черное и белое». Она смахнула пепел со ступеньки и задумалась о чем-то, но уже не сказала мне, потому что я испортила разговор своей глупой шуткой. Вставая, Лив улыбнулась мне. «Холодно стало сидеть, ты так цистит заработаешь, — сказала она. — Пойдем посмотрим, не найдется ли у Олафа еще вина».

На кухне мы выпили еще по бокалу вместе с Олафом. Грустно было видеть, как он опустил руку на спинку ее стула, словно все в порядке. Мне одновременно хотелось крикнуть ему, чтобы собрал свои вещи и катился ко всем чертям, и умолять его остаться с Лив. У меня до сих пор двойственное ощущение: инстинктивно мне хочется защитить ее и выцарапать ему глаза за все те мысли об измене, которые появились в его голове, но для моего эгоцентричного «я» невыносима сама идея разрыва, перемен и связанного с ними беспорядка.

Скоро Рождество, в Осло темно и нет снега, сверкающие искусственные звезды и рождественские колокольчики на улице Карла Юхана выглядят неуместными. Нет ощущения праздника, сетуют мои подруги, вспоминая свое детское предвкушение и радость, которые возвращаются только в минуты ностальгии. Единственный невымученный способ продлить рождественское настроение — попробовать воссоздать его для своих детей. В последние годы, встречая Рождество уже взрослой и без детей, я заполняла пустоту работой и проводила праздник вдали от семейных традиций, которые казались мне вечными.