Современная смерть. Как медицина изменила уход из жизни

Центральным, но все же не проясненным пока аспектом проблемы является определение вреда. Основной аргумент противников самоубийства при содействии врача сводится к вечной максиме «Не навреди». Однако что есть вред? Вредит ли пациенту лечение, которого он не желает? Вредят ли лишние, не приносящие пользы операции? Является ли вредом, когда человек умирает вдали от того места, где он бы хотел уйти из жизни? И, пожалуй, наиболее важный вопрос: если человек умер не так, как он хотел, разве это не вред?

Когда древние греки придумали слово «эвтаназия», они попытались найти решение задачи, которая все еще стоит перед нами: что является хорошей смертью? Пожалуй, задачи важнее и сложнее нет в мире: каким образом самая ощутимая за всю нашу жизнь потеря может быть хорошей? Поскольку пациентам противостоит то, что кажется эффективной машиной, в борьбе с целью не предотвратить свою смерть, но придать ей разумную форму, они находятся в заведомо невыгодном положении. На первой полосе газеты The New York Times была недавно опубликована статья о Джозефе Лэндри, которая описывала неспособность нашей системы здравоохранения выполнить его единственное желание — умереть дома так, как ему этого хотелось. Статья, в которой говорилось о попытках его дочери ему помочь, была озаглавлена «Последнее желание отца и горе дочери»[618]. Среди самых животрепещущих вопросов нашего времени есть и такие: каковы желания пациентов относительно завершения их жизни и, что важно, как мы можем им помочь эти желания удовлетворить. Несмотря на все наши успехи, полноценные ответы на эти вопросы пока не найдены.

#когдамыделимсясмертью

Одиночество чуть ли не самая характерная черта современной смерти. Старея, мы как будто поднимаемся по ступеням пирамиды. По мере набора высоты воздух понемногу становится все более разреженным, а с уменьшением размера площадок то же самое происходит и с нашим кругом друзей и родственников. Роджер Энджелл, которому сейчас за 90, писал в газете The New York Times:

Мы, старики, таскаем за собой громоздкий каталог мертвых мужей или жен, детей, родителей, любовников, братьев и сестер, стоматологов и психоаналитиков, коллег по работе, курортных знакомых, одноклассников и начальников, каждый из которых был когда-то совершенно понятен нам как часть неколебимого порядка вещей[619].

Хотя в значительной мере это является побочным эффектом достигнутого человечеством радикального увеличения продолжительности жизни, основной причиной изоляции умирающих стали перемены в системе здравоохранения. Большинство людей, стоит им серьезно заболеть, оказываются в больницах, домах престарелых или реабилитационных центрах, и многим из них суждено провести там огромную часть оставшегося им времени.