Современная венгерская пьеса

О р б о к. Алло!.. Это я. Твой отец. Что с тобой, черт побери? Совсем заработался… Давай-ка, друг, быстренько собирайся и марш домой. Что ты там лепечешь? Ах, ультиматум… К черту все ультиматумы! Понял?.. Не устраивать нам сожжение ведьм? Ты что, голубчик, думаешь, мы в средневековье живем? Ну что ты заикаться начал? Так вот, запомни следующее. Во-первых, современный родитель не станет подавлять индивидуальность своих детей. Слушай, слушай! Во-вторых, он не должен навязывать детям собственных взглядов на мораль. В-третьих, не должен мешать им идти своим путем… Ну что с тобой? Расхныкался! Ладно, давай быстрее приезжай. Марш домой! (Растроганный, кладет трубку.)

О р б о к н е (берет телефон, целует мужа в лоб). Пишта, ты удивляешь меня больше, чем когда я еще не была за тобой замужем.

О р б о к. Хватит восхищений и вообще всякой торжественности.

Орбокне уносит аппарат в дом. Орбок тихо, но задорно насвистывает какую-то старинную революционную песню. Орбокне возвращается с озабоченным лицом.

О р б о к н е. Послушай, Пишта, а вдруг наш Дюла не влюбится в Каролу? И тогда получится, что мы сами отдали его этой буфетчице?

О р б о к. Как это не влюбится? Что ты говоришь? (Кричит.) Дюла наполовину уже влюбился, конечно, еще несколько дней он не решится признаться в этом и себе самому, ну и потом какие-то нити еще связывают его с буфетчицей, хотя они уже рвутся одна за другой. (Кричит.) Но как тебе могло прийти в голову, что он не влюбится в Каролу? В такую девушку! В это несравненное создание! В это воплощение молодости!

О р б о к н е. Ты прав, Пишта. А как товарищ Бодони, не интересовался развитием событий?

О р б о к. Старик очень занят. Понаехало столько иностранцев.

О р б о к н е. Как, ты уже называешь товарища Бодони стариком?

О р б о к. Ну и что? Ты же знаешь, как я его уважаю. Просто он для меня как отец родной.

О р б о к н е. Отец? Да он же моложе тебя на целых пять лет?

О р б о к. Не важно. Авторитет в корне меняет возрастные соотношения.

О р б о к н е. И он ни словом не обмолвился о нашем сыне и его вопросе?

О р б о к. Нет, в личном плане заметил только: товарищ Орбок, вы словно помолодели.

О р б о к н е (смеется). Видишь, даже вверху одобрили твое омоложение. Все же удивительный ты человек, Пишта.

О р б о к (вставая со ступеньки). Пойду побреюсь.

О р б о к н е. Ты же сегодня брился, утром.

О р б о к. В такую жару волос так и прет наружу. Не могу же я ходить щетинистым, как дикобраз. Да, помнится, и ты не любила, когда Я небрит. (Целует жену и уходит в дом.)

О р б о к н е. Боже мой, как я счастлива… (Плачет, наверно, от счастья.)

К калитке подходит  т е т я  Т о н и. Услышав плач Орбокне, тихо подходит к террасе. Задумчиво, с грустью смотрит на нее, словно наперед знала: когда-нибудь это должно было случиться.

Т е т я  Т о н и (сочувственным, ласковым шепотом). Бедняжка… (Подходит ближе к Орбокне.) Здравствуйте, милая Эржи…

О р б о к н е (сквозь слезы смотрит на тетю Тони). Здравствуйте, тетя Тони. Как хорошо, что вы именно сейчас пришли. Будет с кем поделиться… Я должна с кем-нибудь поделиться…

Т е т я  Т о н и (очень ласково). Чем, милочка?

О р б о к н е. Мой муж… Мой муж, он совершенно переменился.

Т е т я  Т о н и (участливо). Это я тоже заметила.

О р б о к н е. Вы тоже?

Т е т я  Т о н и. Разве что слепой этого не увидит.

О р б о к н е (вытирая слезы). Сердце его ледяное вдруг таять начало.

Т е т я  Т о н и. Ну, раз уж и вы об этом заговорили, не только лед тает. Мне кажется, в нем уже заметны и другие приметы весны.

О р б о к н е. Верно ведь? Вам, тетя Тони, тоже кажется, что мой муж влюблен?

Т е т я  Т о н и. Да, стоило мне увидеть его с этими железяками, как я тотчас же усекла, в чем тут дело.

О р б о к н е. Спасибо, тетя Тони.

Т е т я  Т о н и. За что же, милая?

О р б о к н е. За то, что и вы, тетя Тони, заметили крылья, выросшие за спиной у моего мужа. Я так счастлива.

Т е т я  Т о н и (ошеломлена). И вы же еще и радуетесь этому?

О р б о к н е. Конечно, радуюсь.

Т е т я  Т о н и. Простите, дорогая, но всему есть предел, в том числе и самопожертвованию.

О р б о к н е. Самопожертвованию? Я вас не понимаю, тетя Тони. Неужели я, по-вашему, настолько стара, что только через силу, принося себя в жертву, способна любить мужа?

Т е т я  Т о н и (убитая простодушием Орбокне). Милая, но неужели вы предположили, что…