«У телевизионщиков свои секреты есть! Пусть на экране народ разевает рот, так как надо. И из его рта пусть слышится то, что надо. И если народу дать палец, то они руку по локоть откусят. Им все мало да мало!»
«И еще, – говорил я своим замам. – Придумайте мне, кто будет виноват. На всякий случай. Тезисно. Ну там: провокаторы, оппозиция, журналисты».
Так и работал по старой привычке. Косил под народ, дурачил его на самом деле. Я и мои чиновники и простой народ, давно ходим по разным маршрутам: жили на разных улицах, в разных домах, ходили в разные магазины, ели разную еду, учили детей в разных школах, рожали в разных роддомах.
У меня, например, сейчас, банковские счета, дети и недвижимость за границей. И пока простой народ затягивал с голода свои пояса потуже, моя жена и мои любовницы сделали себе по три подтяжки, и нарастили силиконовые груди.
Я и в Храме Христа Спасителя во время торжественных служб стоял на особом, отгороженном от верующих, месте.
Но как нам, привыкшим кидать десятки тысяч долларов на закрытые вечеринки с иностранными звездами, строившим особняки за сотни тысяч долларов. Как нам было понять, что для простого человека, потерять в результате реформы даже 300–500 рублей – это уже катастрофа. Ибо мы, «эксперты», деньги привыкли считать только миллионами. Сколько миллионов в стабилизационный фонд, столько-то – в резерв Центробанка, столько-то – на выплаты внешних Долгова. А то, что на родине пельмени за последние годы подорожали в 5 раз, сахар – втрое, яйца и рыба – в 4 раза – это нам, «экспертам», было посчитать как-то скучно. Не тот масштаб.
И мы, замы, «эксперты» шефа, оттянувшись на очередные праздники за рубеж, то есть туда, где наши деньги лежат, по дороге из Шереметьево-2 удивлялись, увидев, что наши машины с мигалками застревают в толпе каких-то плохо одетых и не очень веселых людей.
И вдруг мы прозревали. Да ведь это, никак, «народ за свои права борется». Народ, для блага которого мы, «эксперты», и наш шеф, изготовляем законы и реформы. Для блага народа. Откуда здесь, на шоссе, перед моим «Мерседесом», народ? Зачем? Кто позволил? И мой шофер начинал искать зачинщиков, и даже намекал, а не заговор ли это, не Бен Ладан ли здесь нагадил? Ведь не на себя же, любимого, пенять?
А впереди у нас, «экспертов», был непочатый край работы. Надо было все и все реформировать. И все это во благо народа. Такова была «линия», установка. И я эти линии и установки проводил верноподданнически. Одна беда – непрофессионально. Ибо не знал, не понимал главного: как и чем живет и о чем думает простой народ.
А сам я жил припеваючи. И часто думал: «Ведь если бесстыдным и бессовестным можно жить припеваючи, то зачем они, стыд и совесть, вообще, нам даны? Не ошибка ли это Бога и Природы? Если без них так великолепно живется. И чем меньше совести и стыда, тем комфортнее и богаче живется. Ведь Господь Бог их никак не наказывает за это. Значит, ему так угодно.
И захотелось мне пойти повыше. В федеральные министры. Чем я хуже других?
И в этот момент, вдруг кратковременно что-то кольнуло в моем теле, в области сердца, и остался какой-то неприятный осадок и неприятное ощущение. И мое тело не знало, что моя грешная душа, пропитанная черными делами, черными мыслями и черным грехом бессовестности и бесстыдства. Досрочно и занял ее место черной сущностью. Таков подарок Дьявола. И я, его черная душа, вознеслась прямо не в ад, к моей большой радости, а в чистилище, в 7 круг. Но для меня и моего объема грехов чистилище не лучше ада. Ибо моральные мучения, мучения совести в чистилище оказались гораздо тяжелее, чем мучения физические, в аду.
И сейчас, когда в моем теле – вместо божьей, изначальной Души, – черная сущность, – тело мое по-настоящему превратилось в бессовестное и бесстыжее. И по незнанию своему будет активно наращивать и увеличивать объем грехов для своей души, которая искупает их в чистилище. Сейчас я кратковременно прохожу мучения. И бегаю от «Призрака совести» до самого горизонта. Но от совести, как говорят в народе, на земле, никуда не убежишь.
А в остальное время я лежу у входа в черный туннель и терпеливо жду, когда же мое бренное тело умрет. И тогда я начну мучаться и страдать по полной программе.
И я чувствую, что сроки искупления моих грехов будут ох какими долгими. Из века в век мне придется искупать свои грехи бессовестности и бесстыдства.
Но муки чистилища не вечны. И когда-нибудь наступит конец мучений. И я прошу мое тело, задумайся о спасении своей грешной души. Срочно молись и делай добрые дела во имя спасения своей души. И я прошу жену, детей, внуков и правнуков и будущие поколения:
«Молитесь за меня и делайте добрые дела во спасение вашего сына, мужа, отца, деда, прадеда в одном лице – за спасение его души. Это поможет уменьшить объем моих мучений и тяжесть моих страданий.