Современное путешествие Лады в ад и рай

Меня перестали посылать на конференции и симпозиумы. Мне урезали премии и прогрессивки. Все, работающие со мной, научные сотрудники, видели все это и молчали. Боялись. Каждый за себя. Одна женщина, м.н.с., такой же правдолюбец, как и я, заступилась за меня. Но что она одна могла сделать с армией административных начальников, академиков и докторов наук? Все свои звания и степени они получали без стыда и совести, безжалостно эксплуатируя наш ум, наш талант, наши изобретения, наши исследования, наши научные результаты. Наверх, на высокие административно-научные должности попадали, как правило, партийные и профсоюзные деятели. Бывшие председатели парткомов, и председатели профкомов, которых надо было куда-то трудоустроить.

А все эти бывшие, как правило, были люди не научного склада ума, бездарные, не способные заниматься наукой и научным творчеством. Но эти административные крокодилы от науки заглатывали все, что вокруг создавали творческие люди: м.н.с. и с.н.с. И быстро получали кандидатские и докторские степени. Быстро получали всякие научные звания. Они быстро научились сидеть в президиумах различных научных конференций. У нас на заграничные научные конференции ездили только они – административные крокодилы от науки.

Если посмотреть их научный послужной список – список научных работ, то каждый их этих бездарных чиновников от науки был гением, Леонардо да Винчи – по охвату и объему научных книг, статей, изобретений.

Административные крокодилы от науки были соавторами сотен книг, сотен статей, сотен изобретений, сотен открытий в самых различных научных направлениях. Там, где им удалось административно поруководить. И заодно обобрать своих руководимых «научных рабов». И не было ни одного труда, изобретения, открытия, или еще какого-либо научного продукта, где он был один, как истинный создатель, истинный автор этого научного продукта. Не было, и не могло быть.

Я боролась с этим, как могла. Но в итоге я к пенсионному возрасту, имея сотни статей, изобретений, десятки книг, разумеется, в соавторстве с административными крокодилами от науки, ничего не добилась. Не получила ни каких научных постов, регалий.

Лишь к 50 годам мне дали возможность защитить кандидатскую диссертацию – по совокупности научных работ. О докторской диссертации я даже не имела права думать.

И всю жизнь проработала с.н.с., с минимально возможным окладом. Редко ездила на конференции в другие города. Мало посылали. А уж за границу – никогда.

Административные крокодилы от науки намекали мне открыто – что у меня плохой характер, неудобный для них, крокодилов. И что с моим характером в научном институте, а значит, и в науке, делать нечего. Но, как говорили мои честные подруги, это был неплохой характер. Это был честный характер, характер борца за правду. Характер «правдолюбца». Это был неудобный характер для административных крокодилов от науки.

И в итоге меня, с моим неудобным характером, в 55 лет сразу же после моего скромного юбилея, выпроводили насильно на пенсию. Наступила перестройка. И наши административные крокодилы от науки почувствовали, что от статей, книг, конференций теперь нет никакого практического толка, никакой прибыли. Они почувствовали «запах денег». И они мгновенно потеряли интерес, как они теперь называли презрительно, «ко всякой научной макулатуре».

Теперь, в новые времена, административные крокодилы от науки мгновенно обросли десятками «ООО», акционерными обществами закрытого типа, совместными предприятиями, и т. д., и т. п. То есть обросли своими частными фирмами, использующими государственное имущество, и государственное оборудование. Они теперь используют ум и научный интеллект своих подчиненных м.н.с. и с.н. с, – их научных рабов. Теперь научные рабы уже не фигурально, а в действительности были научными рабами, работая на своего административного хозяина. Теперь, в новые времена, административные крокодилы от науки поступившие деньги за хоздоговорные работы с государственным НИИ без зазрения совести. открыто пропускали через свои частные фирмы, оставляя себе навар. Теперь они уничтожали, подчиненные им научные лаборатории и научные отделы. Продавали на сторону и вывозили на металлолом ценнейшее, уникальное оборудование. Ибо руководимая ими, административными крокодилами от науки, – наука, им стала невыгодна. Мало приносила прибыли. И ее приходилось ждать долго. И они начали перестраивать целые этажи и корпуса научных учреждений и производственных предприятий под офисы.