Современные русские фамилии

Параллельное употребление (начиная с X в.) христианских и древнерусских имен ведет к взаимному влиянию их друг на друга. Среди заимствованных из Византии вместе с крещением Руси особых христианских имен было немало двухосновных, иной раз представлявших собой довольно точное подобие древнеславянских двухосновных имен, но составленных из слов другого языка, например греч. Александр из основ слов со значением ‘помогать’, ‘избавлять’ и ‘муж’, ‘мужчина’; Николай — из основ со значением ‘побеждать’ + ‘народ’ и т. д. В порядке освоения церковных имен русским языком некоторые из них были переведены в русскую словесную форму, например имя Феодот заменено на Богдан с тем же значением основных компонентов (такой способ заимствования называется калька), Феопрепий — на Боголеп, Элпи́с — на Надежда, Пи́стис — на Вера, Агапе́ — на Любовь при сохранении мужских Пист и Агапий в первоначальной греческой форме.

Взаимное влияние и взаимное приспособление обоих именников, церковного и древнерусского народного, проявилось в общих принципах создания сокращенных форм имен от имен длинных и неудобных для повседневного употребления. Был период (XIII—XV вв.), когда хорошо освоенные церковные имена с традиционными древнерусскими составляли единый целостный фонд и, видимо, даже для лиц, хорошо знавших состав имен и проводивших их регистрацию, граница церковных и древнерусских имен не всегда была достаточно очевидной. Ригористические церковные реформы, запрещавшие крестить младенцев именами, не значившимися в богослужебных книгах, а также реформирование самих этих книг, сопровождавшееся изменением написания и произношении церковных имен, внесли раскол в этот единый именной фонд, оторвав народные формы имен типа Иван, Фёдор, Самсон, Нестер от их обновленных церковных форм Иоанн, Феодор, Сампсон, Нестор и низведя традиционные русские имена Дружина, Воин, Держава, Дорога, Гром, Грош, Неделя, Забота и т. п., а также почти все двухосновные имена типа Милонег, Брячислав на положение «языческих», неправильных, вредных, запрещенных[16].

Тем не менее многие древнерусские имена еще долгое время давались в качестве вторых, домашних или уличных имен, постепенно переходя на положение прозвищ. А прозвища и сейчас широко распространены.

Исторические памятники сохранили для нас и древние сложные прозвищные имена. Например, князь Ярослав (XV в.) звался Свистун Неблагословенный, ср. также прозвища XV—XVII вв.: Бородатый Дурак, Дрозжая Бабка, Кот Мышелов, Лубяная Сабля, Мясная Голова, Песья Старость, Слепые Зубы, Сухие Калиты, Сухое Голенище, Тихое Лето, Толстые Пальцы, Волкохищная Собака, Умойся Грязью.

Это, безусловно, сугубо индивидуальные прозвища. Однако многие прозвища, данные в индивидуальном порядке, могли затем превратиться в традиционные, а иные были повторены и неоднократно в связи с аналогичными ситуациями: Прожгибок, Пожрикобыла, Пролейпиво, Челомбей и др.

В настоящее время нам порой бывает очень трудно отличить древнерусское традиционное, повторенное во многих семьях имя от прозвища, данного для того, чтобы досадить какому-либо человеку, чтобы отметить его какую-либо забавную или неприятную черту, подобно тому как художник-карикатурист утрирует какую-либо особенность изображаемого им человека так, что из едва заметной она становится общеобозримой.

Обратим, однако, внимание на тот факт, что прозвища редко носят хвалебный характер. Иной раз даже за, казалось бы, положительной внешней формой кроется злое содержание. Прозвища стремятся развенчать все неуклюжее, нехорошее. Они могут быть связаны с национальными или социальными предрассудками. «Огрубляющие», «ухудшающие» изменения смысла в прозвищах распространены значительно шире, чем «улучшающие», «возвышающие». Тем не менее среди таких типовых прозвищ, как Ряб, Щерб, Невер, Захворай, Беляй, Поздей, Милуй, Лобан, Рыкун, Чехань, Гулень, Первуня, Лысак, Воронок, Паршук, Гусенок, Зубец, Тупица, Поспел, Прыгало, Мякота, Малюта, Мордас, Бобрус, Зубаха, Говоруха, Карташ, Беляш, Новиша и подобные, вероятно, было немало традиционных, дававшихся на нравах личных имен.