Современный человек (СИ)

Мы застыли посередине комнаты, тесно прижавшись друг к другу. Его подбородок всё так же упирался в моё плечо, и я чувствовал ровное дыхание на мочке своего уха, хотя сам медленно задыхался. Я не сомневался, что мы могли бы долго простоять так, вслушиваясь в стук капель за окном, если бы я не был больше не в состоянии выносить объятий этого безусловно привлекательного для меня мужчины.

Я отпустил его в ожидании, что он сделает то же. Вместо этого моей шеи сбоку коснулись тёплые губы. От этого лёгкого, почти невесомого прикосновения по разгорячённой коже побежали мурашки. Ещё больше склонив голову и проведя кончиком носа по моему подрагивающему кадыку, мужчина почувствовал мою жажду и оставил отметину своих губ и на нём, вырывая из моей грудной клетки шумный вздох.

Словно двигаясь за моим сбивающимся дыханием, губы спустились ниже и уже оставляли влажную дорожку вдоль ключицы. Только от чувства долгожданной прохлады я заметил, что руки Фрая уже не были на моей талии, а неспешно расстёгивали пуговицы моей рубашки. Он целовал каждый освобожденный из-под ткани участок кожи и, ощущая моё напряжение внизу живота, стал действовать более уверенно, дополняя некоторые поцелуи неглубокими укусами.

Я опустил руку на его пах, чтобы удостовериться в том, что не один схожу с ума. Почувствовав вес моей ладони на своей промежности, мужчина, чтобы я в полной мере осознал величину его так же успевшего встать достоинства, чуть подался бёдрами вперёд и оторвался от моей груди.

Его серые глаза смотрели на меня с немым вопросом о том, испытываю ли я интерес к чему-то большему. В ответ я подтянул его к себе за свободно болтающийся галстук и припал к уже немного припухшим губам. Я будто надеялся, что спасательная влага его приоткрытого для моей ласки рта поможет потушить разбушевавшееся под рёбрами пламя похоти. Ухватив его за подбородок, я вовлёк его в глубокий поцелуй, от которого и дыхание самого Фрая стало становиться сбивчивым. Нам обоим не хватало воздуха, но я хотел осушить его единственным глотком без остатка, будто находясь в иллюзии миража, которая в любой момент могла раствориться в ночном сумраке. Я не верил, даже боялся лишний раз задуматься о том, что этот мужчина находился в моих руках и тоже поддавался внутреннему трепету, который вызывал у него никто иной как я сам. В этом уже не было никакой математики и ничего до конца определённого.

Пытаясь убедиться в реальности происходящего, я, сжимая его в своих руках, цеплялся слегка трясущимися пальцами за искусно выточенный рельеф стройной фигуры, который не могла скрыть даже казавшейся шершавой и жёсткой после соприкосновения с живой кожей ткань рубашки. Я старался запечатлеть в памяти изгибы его острых плеч, лопаток, поясницы и бёдер, и всё сильнее вжимался в мужчину своим болезненно набухшим узлом желания.

Фрай охотно отвечал на поцелуй, позволяя терзать свои губы и давая мне вдоволь напиться. Его руки соскользнули с моего торса и крепкой хваткой сжали ягодицы, на которых, если бы не плотная материя брюк, утром непременно отпечатались бы посиневшие метки.

Мучимый навязчивой мыслью о том, что я в самом деле хочу, чтобы этот мужчина оставил на моём теле свои следы, я на мгновение вовсе забыл, как дышать, и разорвал поцелуй, чтобы справиться с жжением в лёгких и поумерить биение разогнавшегося сердца.

Отстранившись ровно настолько, чтобы рвано вдохнуть закончившийся кислород, я посмотрел на прекрасное и далеко не лишённое мужественности утончённое лицо мужчины. На виске можно было заметить одиноко бегущую капельку пота, свидетельствующую о том, что он обладал не дюжей выдержкой. Об этом же говорили бывшие бледными до поцелуя щёки, что теперь расцвели двумя коралловыми цветками.

Потеряв мои губы, Фрай приоткрыл глаза и бросил расфокусированный взгляд на пульсирующую на моей обнажённой шее вену. На его тёмных ресницах поблёскивала влага, как и в уголках глаз, где от ушедшей улыбки разгладились замеченные мною ранее морщинки. Улыбку заменил приоткрытый покрасневший рот, и я, подчиняясь иррациональному похотливому инстинкту, с нажимом мазнул большим пальцем по лепестку его нижней губы. С невероятной точностью прочитывав по этому жесту моё устремление, мужчина поймал моё запястье и, не давая мне отдёрнуть руку, прикусил указательный и средний пальцы.

Наполовину скрывшиеся за рядом белых зубов фаланги упёрлись в горячий язык. От представшей перед глазами картины его губ вокруг моих костяшек и ощущения приятной влажности и жара внутри кожу головы начало нещадно покалывать тысячами тонких иголок. Изнемогая от расплывающейся по позвоночнику любовной неги, я высводил руку и нетерпеливо потеснил мужчину в сторону спальни, на ходу скидывая сковывавшую меня, как казалось, целую бесполезную вечность рубашку.