Современный детектив. Большая антология. Книга 12

«Есть кое-что. Не думаю, что это поможет, но если вы хотите знать… — Она в испуге смотрит на следователя, потом продолжает, не дождавшись ответа: — Это было сто лет назад. Прошлым летом. Я уезжала в гости к тете. Когда вернулась, Бек как-то изменилась».

«Как именно изменилась?»

«Я не знаю. Сложно объяснить. — Лиззи начинает тараторить взахлеб. — Просто она… Это было едва уловимо. Наверное, ничего и не было. Не думаю, что кто-нибудь еще заметил. Во всяком случае, никто ничего не говорил. Но мы лучшие подруги. Мы как сестры».

Лиззи глотает слезы, ее подбородок дрожит.

«Пожалуйста, без слез», — говорил Андополис.

Вот козел. Я на сантиметр отодвигаюсь от него на диване. На экране Лиззи кладет дрожащие руки на стол и пытается успокоиться.

«Извините», — шепчет она, снова сглатывает.

«Что в ней изменилось? Мне нужна конкретика», — продолжает Андополис.

«Сложно объяснить. Она стала какой-то дерганой. Пуганой. Паниковала по пустякам. И еще стала держаться по-другому. Раньше она всегда следила за осанкой, старалась казаться как можно выше. Когда я вернулась домой, она была другой. Одежда сидела на ней как-то странно, и я не сразу поняла, в чем дело. Потом заметила, что она сутулится, что ли. Как будто прячется или типа того».

«Боли в суставах?» — спрашивает Андополис.

«Вот еще! — Уверенность Лиззи удивляет меня. Возможно, она не просто испуганная маленькая девочка. — Там было что-то другое. Она мне больше не доверяла, как раньше. И еще Джек сказал, что она приходила к нам домой, когда я была в отъезде. Зачем приходить, зная, что меня нет? Это было странно».

«Ты спрашивала ее об этом?»

«Нет».

Я подаюсь вперед, рассматриваю Лиззи. Пытаюсь понять, есть ли что-то еще, чего она недоговаривает. Но чем ближе я наклоняюсь, тем сильнее ее лицо распадается на крошечные разноцветные квадратики.

Андополис выключает телевизор.

— Итак, что случилось? — спрашивает он, глядя на меня в упор. — Что произошло летом накануне твоего исчезновения, летом 2002 года?

К этому я не была готова.

— Я не знаю. Ничего, — отвечаю я. — Думаю, она это вообразила. Я просто повзрослела.

— Так она вообразила или ты повзрослела?

Я чувствую, что меня допрашивают с пристрастием. Он как будто забыл, что я взрослая женщина, а не испуганный подросток, как Лиззи.

— Думаю, и то и другое. Это было давно. — Нужно сменить тему как можно быстрее. Возможно, он знает больше, чем показывает.

— Лиззи выглядела такой грустной, — говорю я. — Бедняжка. Если бы я могла протянуть руки и обнять ее.

— Ты не можешь вернуться в прошлое, Бек, — отвечает он с болью в голосе и все с тем же затравленным взглядом.

Не получается. Я не могу разгадать его. Милый мужчина с ухмылкой словно превратился в другого человека. Возможно, стоило выбрать Малика.

— Мы живем сейчас. Мне нужно знать, немедленно. — Он по-прежнему смотрит на меня.

— Хм? Что знать?

— Защищаешь ли ты кого-то, — говорит он.

Я в замешательстве и надеюсь, он это видит.

— Нет. Конечно нет! Зачем мне защищать человека, который сделал это со мной? — Мой голос дрожит и срывается. Я смотрю на Андополиса, словно он предал меня.

Он покупается на это.

— Прости, Бек. Я не хотел тебя расстраивать. — Он протягивает руку, чтобы успокоить меня, но передумывает. Он извинился, но этого недостаточно. Я чувствую, что силы перераспределились. Но он снова берет ситуацию под контроль, слишком быстро. Я не успеваю перехватить инициативу.

Позже, когда он везет меня домой, я нарочно молчу. Люди ненавидят неопределенность. Если я мила с кем-то, а потом вдруг становлюсь холодна без причины, это сводит их с ума.

— Ты в порядке? — наконец спрашивает он.

Я не отвечаю. Он съезжает на обочину.

— Что не так, Бек? — говорит он. — Ты все еще расстроена из-за того, что я говорил в участке?

Я мотаю головой.

— Что тогда?

Я смотрю на колени и считаю в уме до десяти.

— Сколько это еще будет продолжаться?

— Тебе нехорошо? — Он думает, что я говорю о поездке в машине.

— Нет. Меня тошнит оттого, что я пытаюсь вспомнить вещи, которые не хочу вспоминать.

— Ты не хочешь, чтобы мы поймали того, кто это сделал? — Он искренне шокирован.

— Я просто хочу поехать домой и быть счастливой со своей семьей. — Наверное, это было немного агрессивно. Я со всей силы закусываю щеку, так что на глаза наворачиваются слезы. — Почему вы не даете мне просто быть счастливой? — Я смотрю на него, как на какого-то монстра.

— Да я для тебя это делаю, Бек! Я хочу найти человека, который похитил тебя, и наказать за это.

— А то, чего я хочу, не важно?

— Конечно, важно, — тихо отвечает он, хотя мы оба знаем, что это не так.

Я ничего не говорю, и через несколько секунд он снова включает зажигание. Проклятье. Меня достало играть с ним в эту игру. Я просто хочу расслабиться и почувствовать себя комфортно в своей новой жизни. Должен быть какой-то способ заставить его угомониться. Очень сложно думать, когда приходится постоянно играть. Мне нужно побыть одной.

Я смотрю на айфон, беспорядочно нажимаю на иконки, как будто не умею им пользоваться.

— Да! — тихо говорю я спустя несколько минут молчания.

— Что такое?