Современный грузинский рассказ

Мы беседовали откровенно, задушевно, окруженные фотографиями самодовольных красавиц; респондент отвечал выразительно, лаконично, я время от времени шутил, он смеялся, а я поправлял галстук, — люблю почему-то теребить галстук, наверное, потому, что и он меня теребит, но в нашем деле галстук обязателен, во всяком случае, я так считаю, респондент же считал, что легкая музыка лучше классической, спортивная передача — лучше интервью с работниками сельского хозяйства, что стоять в длинной очереди не очень-то большое удовольствие и куда приятнее, устроившись у окна в полупустом транспорте, разглядывать номера частных машин — какой из них счастливый, чем давиться, вытянувшись на носках, в битком набитом трамвае. За каких-нибудь четверть часа анкета была заполнена по всем правилам, попутно мы рассказали друг другу несколько веселых анекдотов, и мои оказались лучше. Заполнить следующую анкету в фотоателье в двух-трех кварталах от этого, возле сквера, оказалось уже легче, поскольку очарованный мною первый респондент дал к своему коллеге сопроводительную записку: «Миша, этот товарищ с запиской от меня — свой человек». Вполне удовлетворительной выглядела и третья анкета, которую я заполнил короткими ответами томившегося от скуки фотографа. Потом я зашел к своему руководителю. «Как идет работа?» — спросил он. «Прекрасно, — ответил я, — уже приступил». — «Быть не может!» — удивился он и дружески похлопал по плечу. Так чудесно, когда руководитель молод, полон сил, здоровья, настоящий атлет, как говорится, и при этом в меру следует моде — слегка, совсем чуточку удлиненные бакенбарды, так же слегка приталенный пиджак и туфли с квадратным мыском, а в нагрудном кармане пиджака платок одного цвета с галстуком. Он проглядывал мои анкеты. «Хорошо провел работу, хорошо, только вот по коммунальным удобствам следовало провести деление не просто на две группы — хорошие и плохие, как указано у тебя, а еще на три такие группы: первая — обеспеченные всеми видами коммунальных удобств, как-то: водопроводом, канализацией, центральным отоплением, газом, ванной или душем, горячей водой; вторая — обеспеченные основными коммунальными удобствами — водопроводом, канализацией, центральным отоплением и третья — «бесканализационная». А вообще хорошо поработал, продолжай так и дальше. Как дома, все в порядке?..» Так он беседовал со мной, душевно, коснулся того-сего — был в прекрасном расположении духа, но вдруг вспомнил что-то, не знаю уж что — призадумался, потом надел темные очки, уперся подбородком в грудь и сухо заключил:

— И, как уже говорил вам, проведение свободного времени характеризуется двумя рядами показателей: а) перечнем занятий и б) данными о продолжительности, интенсивности и тому подобными количественными параметрами этих занятий.

3

Так или иначе началось дело отлично, но утром следующего дня, в четверг, я столкнулся с тем, кто все мне испортил; да что там столкнулся — сам, своими ногами, ступил я в то проклятое фотоателье. Он даже не слышал, как я вошел, — глядел черт знает куда-то вдаль; опершись о покрытый стеклом стол, подавшись вперед, пристально смотрел сквозь меня куда-то очень, очень далеко, словно я был стеклянный; глаза у него блестели, и я сразу же всем существом почувствовал — навлечет он на меня беду, но все же кашлянул, он очнулся и, смущенно заулыбавшись, сказал:

— Пожалуйста, пожалуйста, вам на паспорт или…

Тогда я стал подробно объяснять цель своего прихода, он внимательно слушал меня, и видно было, сразу все понял, но тут же прервал:

— Простите, вы по собственному побуждению или… — И добавил: — Господи, как вы напоминаете мне кого-то!..

— Нет, меня руководитель направил.

— Простите, но… я должен знать, кто он — этот руководитель, что за человек… На кого вы все-таки похожи…

— Что — привести сюда моего руководителя? — спросил я шутливо, хотя уже испытывал раздражение.

— Нет, нет, какая нужда приводить, опишите его в нескольких словах, чтобы я имел представление, с кем фактически имею дело…

— Ну, как вам сказать… Он молодой, волевой, энергичный, современный. Хотя и молод, к нему уже прикрепили нескольких молодых сотрудников, и он отлично начал работу с ними.

— О-отлично начал? — прервал он меня.

— Да! — И, начиная злиться, повторил: — О-отлично начал.

— Эх, — сказал человек и погрустнел, — и маршал Эдмондо Бетанкур отлично начал, а как кончил — тоже известно…

— Что за маршал, о ком вы говорите? — растерялся я.

— О ком — да о маршале Бетанкуре, не об Аурелиано же толстом! — И хлопнул себя по лбу: — О, как я сразу не сообразил! Вы здорово похожи на Аурелиано-толстого, до того как он растолстел. — И начал дивиться: — Подумать, какое сходство!

— Какого толстого, что еще за толстый… — Я ничего не понимал.

— Да сын двоюродного брата маршала, того, что Диего заточил… Вспомнили?.. Мужа Эулалии! Хм!.. Как раз таким, как вы сейчас, представляю себе его молодым, когда он еще не был толстым, — удивительное сходство! А я-то думаю, где вас встречал…

И — представляете! — спросил:

— Вы могли бы это объяснить?