Современный румынский детектив

Гости начали расходиться. Вместе со своим братом — придурковатым господином Мими — хозяин дома Серафим Аболтяну провожал гостей. Крупная дичь, за которой он давно гонялся и которую до сего дня не сумел заполучить, вдохновляла его на восточное гостеприимство, создавшее ему добрую славу среди знакомых.

Рыжая пробыла в ванной недолго, демонстративно спустила воду и не очень удивилась, застав меня подпирающим дверь.

— Я сдержал слово: подглядывал в замочную скважину.

— И что же ты увидел?

Я не нашелся, что ответить, и предложил отвезти ее домой. Она немного подобрела.

Глава II. Порнографический снимок

С неба — исполинской разбухшей попоны — падали крупные, пушистые, как беличий хвост, снежинки. Вокруг было так бело, что могла бы затеряться целая отара овец. Здания, утратив свои естественные размеры и очертания, напоминали сказочные дворцы. Сквозь ветви обсыпанных сахарной пудрой деревьев медово струился теплый, золотистый свет окон. На парк Иоанид опустилась феерическая ночь.

Я подвел машину к кромке тротуара. Моя новая знакомая, выйдя из тени барочного портика, где ожидала меня, плавно приближалась, окутанная облаком снежинок. На ней было белое горностаевое манто, подчеркивающее стройную фигуру, а роскошные тициановские волосы прикрывал зеленоватый бархатный шарф.

— Садись! — пригласил я, распахнув дверцу шикарным жестом, достойным американца в Париже.

С минуту она колебалась. В серебристом полумраке улицы ее зеленые глаза холодно светились, как изумруды.

— Но ведь это машина братьев Алботяну!

— Ну и что? Садись!

Неожиданно она повернулась ко мне спиной и побежала вперед, остро постукивая по засыпанному снегом тротуару высокими каблуками. Я подождал, пока она немного отдалится, и тронул машину с места так плавно, что был слышен скрип сминаемого колесами снега. Обогнав ее на несколько метров, я остановился и снова открыл дверцу, но она прошла мимо, как будто меня не существовало. С противоположного конца улицы приближалось такси; она отчаянно замахала рукой, но шофер свернул направо, не доезжая до нашего перекрестка, поэтому ее призывов заметить не мог.

Я еще раз нагнал ее и, въехав на тротуар, перегородил дорогу. Тогда она подошла к правой дверце, рванула ее и как ни в чем не бывало уселась в машину рядом со мной. Когда она, устраиваясь поудобнее, положила ногу на ногу, ее чулки приятно зашуршали.

— Куда?

— Сперва скажи, как ты очутился в этой машине?

— Одолжил.

— Что за шутки? Алботяну никому ничего не одалживают. У них зимой снега не выпросишь!

— Так куда ехать?

— Ты с ума сошел! Не боишься, что они на тебя заявят?

— Подумаешь! Это как в известной басне: мелкие рыбешки подали жалобу на жестокое обращение Барракуды, а разбирательством дела занимался начальник — Акула.

— Так ты из милиции? — Угу.

Она удивленно присвистнула. Я еще раз спросил, куда ее везти, и она назвала улицу неподалеку от медицинского факультета. Пустынные проспекты в свете фар казались бесконечной лентой станиолевой фольги. Зелено-красные огоньки светофоров дружелюбно подмигивали. Задумавшись, я вел машину медленно, осторожно. Присутствие красивой женщины, приятное тепло и даже грустная мелодия «Венеции» Азнавура не могли отвлечь меня от навязчивых мыслей. Я посмотрел на часы — до полуночи оставался ровно час.

Да, мне нужны были деньги. Много, намного больше, чем та сумма, которую предлагал Манафу. Чтобы раздобыть денег, я готов был ввязаться и в более серьезное дело. Однако слежка, засада — все это вызывало у меня внутренний протест, поскольку несчастные случаи с охотниками происходят именно тогда, когда они устраивают ловушки другим.

Надо было срочно обеспечить себе алиби и свидетеля. Ведь даже в том случае, когда налицо стремление одного из супругов обвинить другого в поведении, которое может послужить поводом для развода, нарушать неприкосновенность жилища нельзя. Длинная рука закона только и ждет удобного случая, чтобы тебя схватить.

Мне нужен свидетель, в честности которого не возникнет ни малейших сомнений, который при необходимости мог бы, положив руку на отпечатанную ротатором Библию, поклясться, что я находился на месте возможного преступления именно в интересах ущемленного лица, в данном случае — жены Манафу.

Самый подходящий для подобной роли человек — адвокат Парандэрэт. Но при воспоминании о нем у меня по спине бегают такие же мурашки, как, по всей вероятности, у пациентов доктора Гильотена. Этот адвокат когда-то убедил меня доверить ему мои скромные трудовые сбережения, ибо его жажда извлекать выгоду из самых необычных дел была такой же непомерной, как и страстное желание найти Эльдорадо.

Мне нужен честный простак. Милое создание, сидящее рядом со мной, вполне подходит для этой роли. Однако как завести разговор на такую щекотливую тему с гордой барышней, абсолютно убежденной в том, что все вокруг существует только для того, чтобы служить ей? Красота часто бывает для женщин такой же помехой, как крылья для альбатроса.