Современный румынский детектив

— Попробую. Как чувствует себя наш друг Ончу?

— Спасибо. Он сообщил мне, что роман ему очень поправился, и спрашивает, нет ли у нас второго такого. Я нерешился искать в вашем кабинете и потому предложил ему один из своих романов, но не на французском, а на немецком языке, потому что нянькой у меня была немка,

но он, троглодит этакий, заявил, что этого языка не знает. Тогда, чтобы ему не было скучно, я предложил не читать, а самому написать детективный роман. Разница невелика. Я пообещал снабдить его бумагой и карандашом.

— Так-так… очень хорошо, очень хорошо. Работай, трудись в поте лица. Сейчас приду, жди!

— Слушаюсь!

Капитан Наста продолжал прерванные размышления…Очень бы мне хотелось попасть в квартиру товарища инженера, в его отсутствие, конечно. Не знаю почему, но сердце мне подсказывает, что там-то я бы напал на след… Или даже засесть вечером вместе с Морару в засаду у его дома. Там будет посвежее, как сказал бы майор — жить можно. Посмотрели бы, не всплывет ли что-нибудь на поверхность…

Послышалось негромкое жужжание. Наста нажал кнопку маленького аппарата, стоявшего на столе, и чей-то голос доложил, что на улице Петуньи в доме 7–6 ничего нового. Через несколько мгновений другой голос сообщил, что и на улице Орла тоже ничего нового. Очень хорошо, подумал Наста, ни у вас ничего нового, ни у нас. Вот так время и идет, а мы успешно работаем.

Через десять минут в комнату вошел майор Морару. Он направился к своему рабочему столу, включил вентилятор, постоял некоторое время в потоке прохладного воздуха и наконец соизволил вспомнить о существовании своего коллеги.

— Так-так… теперь послушаем, Наста, что у тебя на душе. Только давай выкладывай, как на исповеди…

Наста доложил все, что было необходимо, а потом высказал свою гипотезу о том, что если работа была передана Ончу, то она не могла испариться.

— Так-так… Интересно, очень интересно. А сколько, ты сказал, сейчас времени?

Хотя между этими фразами не было никакой связи, Наста вежливо сообщил, что часы показывают половину десятого.

— Очень поздно, просто ужасно, — испуганно воскликнул Морару, словно действительно произошло нечто катастрофическое. — Куда же запропастилась моя телефонная книжка? Сегодня утром я в ней кое-что записал, и мне нужно… Так-так, вот она.

Морару поднял телефонную трубку и набрал номер.

— Попросите, пожалуйста, товарища Григоре Попэ.

— Его нет дома. Кто спрашивает?

— Один приятель, вернее, знакомый. Морару моя фамилия. Когда я могу его застать?

— Думаю, что он придет поздно. Они с женой ушли на день рождения.

— Вы можете записать телефон и передать, чтобы он позвонил?

— Даже поздно?

— Когда угодно. И в час, и в два…

Пока Морару диктовал номер телефона, Наста тихо вышел из комнаты, чтобы позаботиться о еде и сигаретах. Им предстояла «бессонная ночь — бесконечные мысли, бессонная ночь, и нет ей конца», как пелось в одной красивой песенке, которая нравилась капитану.

VII

Вернувшись минут через десять в кабинет, капитан Наста заметил на письменном столе записку:

«Если бы у тебя хватило терпения хоть немного посидеть на месте, то на несколько минут раньше ты бы узнал, что свободен до двадцати четырех часов. Разве ты не рад? У тебя почти три часа! Чего только не сделаешь за это время! М.>

И ни слова об Ончу.

Наста пошел в город, погулял с полчаса, а в десять сел за столик на террасе кафе «Мимоза». Оглядевшись, заметил, что больше половины мест свободны. Он закурил и стал ждать. Несколько раз мимо него прошла пухленькая официантка. Эта питается одними пирожными, подумал Наста. Он сидел долго, но в конце концов ему пришлось подать голос:

— Девушка!

Официантка, оживленно беседовавшая с молодым человеком, который жадно глотал кофе, глянула через плечо и нехотя встала, махнув рукой молодому человеку, что должно было означать: потерпи немного, вот покончу с этим занудой…

— Чего желаете?

— Пепси, пожалуйста.

— Нет.

— Мороженого.

— Растаяло.

— Стакан минеральной воды.

— Минеральной не бывает.

— Оранжада…

— Нет.

— Простой воды.

— Водопровод не работает.

— Так-таки ничего и нет?!

— Напитков никаких.

— А крепких?

— Осталось несколько пачек сигарет «Евгения». Хотите?

— Нет, спасибо.

Еле сдерживая гнев, Наста встал из-за столика, решив, что завтра он учинит грандиозный разнос заведующему районным управлением треста кафе и ресторанов, которого хорошо знал. Таким же яростным и решительным не раз поднимался он и прежде, но на следующий день все забывал. Он знал, что сейчас он пойдет домой, примет холодный душ, мать принесет ему на розетке варенья из зеленых орехов и стакан ледяной воды, и все его раздражение как рукой снимет.