Совсем другая любовь

Джеймс был так ошеломлен, что не сразу ответил на поцелуй, а когда ответил, то получилось это как-то сковано, будто он до конца не верил, что Майкл не убежит сейчас, снова наговорив всякого. Но Майкл и не думал бежать. Черт… Сколько времени он безвозвратно потерял! А ведь надо было каждый вечер этого отвратительного одинокого месяца целовать Джеймса, прижав к стенке — так, как сейчас.

— Прости меня, — простонал Майкл, целуя всё-таки ставшие отзывчивыми губы. — Я был таким идиотом…

Но вместо того, чтобы промычать что-то согласное, Джеймс взял его за плечи и не без труда отстранил от себя.

— Майкл, — сказал он мягко. — Прошу, не делай того, о чем потом будешь жалеть.

— Ч-черт… Джеймс… — выдохнул Майкл раздосадованно. — Мы не могли сейчас просто трахнуться — без сожалений, оглядок и сравнений? Да, и не смотри на меня так, — фыркнул он, — ты правильно все расслышал!

— Нет, потому что без сожалений, оглядок и сравнений — это не про тебя, — Джеймс провел рукой по его щеке в непривычной ласке. — Особенно без сравнений. И я совершенно уверен, что просто трахнуться не получилось бы — все застопорилось бы, стоило мне снять штаны. А поэтому валяй — думай, что ты обычно думаешь в таких случаях, а я буду тебя соблазнять, — он улыбнулся и уже знакомо прикусил зубами мочку уха. — И посмотрим, чья возьмет, — пробормотал неразборчиво.

Майкл закрыл глаза и безошибочно отыскал его губы. На этот раз Джеймс ответил без заминки и начал расстегивать на нем китель.

— Я тоже, — прошептал он между поцелуями, — думал о тебе весь месяц…

— Да… говори со мной, Джеймс, — выдохнул Майкл, с нажимом проведя рукой Джеймсу по спине, сминая китель. — Твой голос заглушает… другие.

Джеймс оторвался от его губ и прошептал, глядя в глаза:

— Я думал о том, что мне очень хочется снова взять в рот твой член, — он стянул в него китель и взялся за майку. — И было бы здорово на этот раз сосать подольше.

Майкл гулко сглотнул, закинул голову и тихо простонал — слова Джеймса просочились сквозь кожу.

— Погоди, — произнес он глухо. — Давай сегодня я… Я тебе итак минет еще за тот раз должен.

Джеймс недоверчиво хмыкнул и покачал головой.

— Разберемся, — сказал он коротко и потянул Майкла к двери в туалет. — Не самое романтичное место, уж извини, — выдохнул, прижимая его к закрывшейся двери. — Но зато без камер.

Он быстро стащил с себя китель, майку и обнял Майкла, прижимаясь кожей к коже.

— Плевать я хотел… на эти все камеры и романтику, — проговорил Майкл, судорожно трогая Джеймса везде, куда только могли достать руки. Конечно, трогал везде, пожалуй, было преувеличением — но Майкл с настойчивостью исследователя прощупал каждую мышцу на такой знакомой спине, изредка спускаясь ниже и кладя ладони на ягодицы. — И зря смеешься. Думаешь, мне совсем слабо?

Не дожидаясь ответа, он накрыл рот Джеймса поцелуем и юркнул вниз, бухнувшись на колени. С ремнем расправиться труда не составило, ширинка тоже подалась легко. Дело оставалось за малым — стянуть штаны с трусами и, не размениваясь на всякие прелюдии, быстро вобрать член Джеймса в свой рот. Медлить Майкл не хотел ни в коем случае — с каждой секундой, с каждым оголившимся дюймом кожи он терял уверенность, что его запала хватит, чтобы довести начатое до конца.

Он так спешил, что совсем забыл о зубах, и, конечно, поцарапал нежную кожицу головки. Джеймс вскрикнул, инстинктивно запустив руку ему в волосы, а потом застонал, переступив с ноги на ногу.

— Боже! — отрывисто выдохнул он. — Ну что же ты со мной делаешь?..

К сожалению, ответа на этот вопрос у Майкла не было. Он вообще с трудом представлял, что делает сейчас, а главное — что делать дальше. Член во рту был горячим и гладким, не вызывал неприятных ощущений, но Майкл обхватил лишь головку, а сглотнуть и вовсе получалось с трудом. Он попробовал пососать, но снова полоснул по коже зубами. Попробовал пустить член глубже, и едва не подавился. Наверное, стоило облизать головку, как конфету, но Джеймс не дал ему этого сделать.

— Ну все, поигрались — и хватит, — сказал и вздернул Майкла вверх, сразу же затыкая рот поцелуем. Щелкнул ремень, и его рука тут же оказалась в еще не расстегнутых брюках.

Майкл выгнулся дугой, толкнулся бедрами ему в ладонь и закрыл глаза, почувствовав себя одновременно и обманутым, и таким радостным, будто выиграл в лотерею.

— Я научусь, — сбито пообещал он. — Буду каждый вечер приходить к тебе и учиться сосать. До тех пор, пока ты не поместишься в моем горле, — договорил он и, не желая медлить, дернул за пояс свои штаны, приспуская их вместе с трусами до середины бедер.

— Да плевать! — выдохнул Джеймс, прижимая его к себе свободной рукой. — Пусть даже это был последний в моей жизни минет! — он обхватил ладонью оба члена и поцеловал Майкла так, что тот захлебнулся собственным стоном. — Ты только приходи… — шепнул в губы и начал двигать рукой.