Совсем другой дракон

Спасибо, — нервно сказала Марси. — Но, боюсь, была ошибка. Да, я жила в СЗД, но я не твоя. Я принадлежу Пустому Ветру.

— Уже нет, — сказала СЗД. — Ты пришла ко мне. Ты живешь тут, — она указала на улицу под их ногами. — Это делает тебя моей. Кто-то должен прийти домой. Город не может быть пустым.

Но ты не пустая. Все эти люди, здания…

— Они не мои, — прорычала дух. — Он поместил их сюда.

Отвращение и ненависть в ее голосе пронзили Марси как шрапнель. Призрак все время читал ее разум, и она не должна была удивляться, но было невозможно не вздрогнуть от внезапного прилива горького токсичного гнева, затопившего ее мысли. Единственной хорошей честью было то, что ей не нужно было гадать, о ком дух говорил. Едва она заговорила, лицо Мирона появилось на всех парящих рекламных щитах и проекциях в городе, лицо скалилось, как злобное божество.

— Он сковал меня, — СЗД зарычала на изображения. — Они сделали это вместе. Озеро всегда было моим врагом, но я не думала, что маг выступит против. Я — их город, их свобода, — она полезла в мусорные мешки, провела пальцами-когтями по серебряной ленте на ее горле. — Как он мог меня сковать!

Он поступил чудовищно, — согласился Марси. — Потому я тут. Я могу тебе помочь.

— Знаю, — сказал дух, пронесся сквозь толпу, как крыса, и оказался перед ней. — Потому я впустила тебя. Ты — не трусиха, как он, — она улыбнулась Марси. — Ты ходила со смертью, но не боялась. Теперь ты можешь ходить со мной, — ее улыбка стала шире. — Я сделаю тебя своей.

Нет, — твердо сказала Марси. — Я польщена, но у меня уже есть дух.

— Но я лучше, — возразила СЗД. — Я — лучший город в мире! Все меня хотят, включая тебя. Ты жила тут. Это делает тебя моей, а если ты моя, ты можешь сломать это, — она указала на серебряную петлю на своей шее. — Это хорошо для нас обеих. Освободи меня, и я дам тебе то, чего он хочет. Мы порвем дверь, которой он так одержим, и сделаем Мерлином тебя. А потом у нас будет сила, а у него ничего не будет.

Гнев духа снова рассек Марси, как ржавый нож, но куда тревожнее чувства было то, что оно отмечало. Она была с Призраком достаточно долго, чтобы знать, что означала эта эмоция. Дух СЗД могла быть переполненной, но она была все еще новой и растерянной, как Призрак, когда она его нашла. В отличие от Пустого Ветра, СЗД некому было помочь, не было даже котов. Она родилась с Мироном и его цепями. Конечно, она была такой нестабильной. Ей нужен был настоящий Мерлин, тот, кто будет ее спутником во всем этом. Но, хоть Марси не могла стать такой для нее, она могла помочь.

Я не должна быть твоей, чтобы дать тебе свободу, — сказала она, глядя в сияющие оранжевые глаза духа. — Уверена, он тебе этого не сказал, но Мирон не имел права тебя сковывать. Смертные Духи должны выбрать человека, который лучше им подходит, не наоборот, и это не происходит через цепи. Не знаю, как он так тщательно себя сковал, но если ты пустишь меня ближе, я смогу сломать это, а потом ты сможешь делать, что хочешь. Пойти домой, вернуться в свой город и найти мага, который не будет тебя мучить. И не понадобится ничего ломать.

Надежда была на большее. Марси не знала, могла ли она сломать безумие, которым Мирон сковал духа. Но, как он сам сказал, все, что создал человек, человек мог сломать. Ей нужно было убедить СЗД, чтобы она подпустила ее близко, чтобы попробовать. Но игра Марси, похоже, работала лучше, чем она ожидала. Она едва озвучила предложение, СЗД бросилась вперед и схватила ее ладони.

— Да! — завопила дух, ее голос был ревущим и хаотичным, как бушующая толпа. — Сделай это! Освободи меня, и я заставлю их обоих заплатить за то, что они сделали.

Ненависть в ее голосе в конце была новой и ужасной. Она не была резкой, как гнев, но была больше и сильнее. Ненависть поднялась туманом в городе, сделав огни тусклым, превратив толпу вокруг них в дикую. Внезапный рев их злых голосов так пугал, что даже Марси — которая умерла после действий Хозяйки Озер, и которая сама предложила эту идею — помедлила.

— Чего ты ждешь? — осведомилась СЗД, сжимая серебряную петлю обеими руками. — Освободи меня!