Совы охотятся ночью

— Нет. Воровкой была Наташа Мэлк, та самая горничная, которая нашла труп. Все это знали.

Я только повторила версию Лайонела Корби, но, похоже, и тут фитнес-инструктор попал в точку. Лиза побледнела.

— Это ложь, — негромко заявила она.

— Лиза, я встречалась со Штефаном в тюрьме Уэйленд в Норфолке, — сказала я. — Ему нет нужды вводить меня в заблуждение.

Если называть вещи своими именами, то это я соврала ей, поскольку на самом деле еще не разговаривала со Штефаном. Но Лиза-то об этом не знала.

Она так скривилась, что я испугалась, как бы молоко в кофе не скисло.

— Почему вы верите всему, что говорит этот тип? Он ведь преступник, пожизненно осужденный за убийство.

— Я вовсе не уверена, что это он убил Фрэнка Пэрриса.

Любопытно, но, произнося эти слова, я вдруг с абсолютной уверенностью ощутила, что и впрямь так думаю. Штефана арестовал полицейский, бодро отправивший его за решетку только потому, что подозреваемый оказался румынским иммигрантом. Улики против него были до смешного легковесными. Сто пятьдесят фунтов под матрасом? Никто не прячет деньги под матрасом, не считая старых дев в плохих комедиях, да и, если уж на то пошло, стал бы Штефан рисковать ради такой пустячной суммы?

Оставалось слишком много невыясненных обстоятельств: невесть почему залаявшая собака; табличка «Не беспокоить», которая висела на двери, а потом загадочно исчезла; Фрэнк Пэррис, солгавший насчет оперы. И был еще один, самый важный, по моему мнению, вопрос: если Алан Конвей знал имя настоящего преступника (недаром ведь расшифровавшая его загадку Сесили Трехерн исчезла), то почему он предпочел не разглашать правду?

— Но если убийца не Штефан, то кто? — вскинулась Лиза.

— Дайте мне неделю, и я вам скажу.

Она впилась в меня глазами:

— Даю вам два дня сроку.

— Хорошо. — Я хотела поторговаться с ней, но это только выказало бы слабость моей позиции. По меньшей мере мне не грозило больше оказаться на улице до обеда.

Лиза начала подниматься, но я еще не закончила с ней.

— Расскажите мне о вас и о Сесили, — попросила я.

Она снова села.

— Что вы хотите знать?

— Вы ладили?

— Очень даже.

— Почему вы не хотите сказать правду, Лиза? Почему мешаете мне выяснить, что случилось с вашей сестрой? — Ее взгляд сделался сердитым, и я спросила: — Откуда у вас шрам сбоку рта?

— Это сделала Сесили. — Лиза вскинула руку, прикрыв рубец. — Но она не хотела. Ей было всего десять лет. Она не сознавала, что творит.

— Из-за чего вы тогда поругались?

— Это не имеет отношения к делу.

— А вдруг имеет?

— Из-за мальчика. Не мальчика… парня. Вы ведь знаете, как это бывает у девчонок. Его звали Кевин, он работал у нас на кухне. Ему было лет двадцать, и мы обе втюрились в него. А он поцеловал меня. Вот и все. Как-то раз я разговаривала с Кевином, смеялась, и он чмокнул меня в щеку. Когда я рассказала об этом Сесс, та взбесилась. Сказала, что я увела у нее парня. И в этот момент под рукой у нее оказался нож, кухонный. Она бросила им в меня. На самом деле сестра даже не целилась. Но лезвие чиркнуло меня по лицу. Оно было очень острое и оставило порез. — Лиза опустила руку. — Кровь лилась сильно.

— Вы до сих пор вините ее за это?

— Я никогда ее не винила. Сесили не знала, что творит.

— Как вы относитесь к Эйдену?

— Нормально.

— Когда мы в прошлый раз беседовали, у меня сложилось ощущение, что зять вам не слишком нравится.

— Против него лично я ничего не имею. Просто думаю, что Эйд впрягается не в полную силу, вот и все.

— Вы считаете, что ваша сестра любила его?

— Наверное, любила. Не знаю. Мы с ней никогда такие вещи не обсуждали.

Я намеренно употребила прошедшее время, и Лиза не поправила меня. Она тоже считала, что Сесили нет больше в живых.

— А как насчет вас и Штефана? — спросила я.

— В смысле?

— За что вы на самом деле уволили его?

Я дала Лизе какое-то время собраться с мыслями. Наконец она решилась.

— Мы с ним несколько раз занимались сексом, потому что… А почему бы и нет? Он был симпатичный, холостой и пылкий, скажу я вам! Еще он был преступник без гроша за душой и, если бы не я, оказался бы на улице. Так что можно сказать, с его стороны это была благодарность за услугу. Но я никого не принуждала, и если вы считаете, будто я выперла парня за то, что он не соглашался больше укладываться со мной в койку, то лучше убирайтесь прочь из этого отеля, и мне плевать, знаете вы, кто убил Фрэнка Пэрриса или нет. Штефан Кодреску исполнял все, что я ему скажу. В этом была часть забавы. Стоило мне щелкнуть пальцами, и он уже мчится. К несчастью, что бы вы там ни говорили, деньги воровал именно он, а вовсе не Наташа. Вот почему я не оставила его здесь. Отель значил для меня больше.

Лиза поднялась и так резко отодвинула стул, что ножки его царапнули пол.

— Сьюзен, в вашем распоряжении сегодняшний день и завтрашнее утро. После этого мы с вами больше не увидимся. — Она не удержалась от контрольного выстрела. — Расчетный час в двенадцать.

Элоиза Радмани