СОЗ (СИ)

Я быстро покончил с делами — и задумался на тему: «Какого ситха я забыл на этом совещании?». Нет, разумеется, раз вызывают — я пойду. Но вот что там делать? Я ведь, по сути, не более, чем командир корабля. Да, меня повысили — но лишь потому, что у меня хоть какой-то боевой опыт появился в свете последних событий… Ладно, посмотрим, что там будем за совещание за такое.

Я приготовил на совещание свой ультрабук (вот и ещё один плюс этой работы — не попав сюда, я бы такой аппарат точно не купил бы, и не только по причине его стоимости — нужды не было в компактном и быстром ноутбуке — а теперь есть), комплект парадной формы (интендантская служба работала очень хорошо, и вскоре в мою каюту доставили полный комплект адмиральской формы — полевую, повседневную и парадку) и кортик. На кортик я смотрел долго. Дело в том, что кортики ввели для нас сравнительно недавно. Мол, раз флотский офицер, значит, кортик положен. Другое дело в том, какой он должен быть. Подключили несколько НИИ, которые должны были заниматься лишь тем, как должен выглядеть кортик для офицеров Флота Сил Обороны Земли. В общем, цирк, да и только. Кончилось всё тем, что один из капитанов явился на заседание комиссии по этому вопросу с дедовским морским кортиком. Его и взяли за образец, и что самое приятное — его даже не испортили. Мой был заточен до бритвенной остроты, но пользоваться им, именно, как оружием, мне пока что не приходилось…

Собственно, на совещании не было ничего такого необычного — меня торжественно поздравили со «вступлением в клуб», пожали руку, после чего вечер был посвящён, по большей части, организационным моментам службы. Пообщавшись с господами адмиралами (три американских, два британца и трое наших, не считая меня), я немного погулял по Москве. Странное дело — если бывать в этом городе «наездами» — по делам, по работе, или для развлечения — Москва меня вполне устраивала. Здесь было на что посмотреть, было чем заняться и всё такое. Но жить здесь я не согласился бы ни за какие коврижки. Добираться до работы, что на машине, что на метро — довольно сомнительное удовольствие. Московский ритм жизни просто сводил меня с ума, а люди… С людьми здесь было особенно интересно…

Конечно, служба в СОЗ накладывала свой отпечаток на всё — я нормально относился к нашей многонациональной конторе. Часто общался с американцами, израилитянами или немцами, имел нормальные отношения с почти всеми жителями бывшего СССР, но в Москве, такое ощущение, было очень много победителей конкурса «Худшие из худших на территории бывшего СССР». Например, в Москву ехало очень много жителей из одного региона, в котором совсем ещё недавно гремела война. Ходили слухи, что сейчас столицу этой страны заново отстроили, и она очень красиво выглядит (не знаю, сам я там не был, хотя со спутника всё выглядело очень даже приятно). Ходили слухи, что люди, живущие сейчас в этой стране неплохи сами по себе, а их президент — довольно приятный человек. Не знаю. Я читал пару его речей, и видел несколько выступлений. Говорил он интересно — и я не про этот их «фирменный» акцент. Но речи-то ему, наверняка, помогали готовить профессионалы, и о его личных качествах они говорили довольно мало. А вот те его «земляки», которые приехали в Москву в очень больших количествах, явно не было «лучшими в своей стране». Они водили машины (весьма, кстати, дорогие) так, как будто правила существуют просто не для них. Они нападали на всех, кто выглядел не как они. Они с превеликим удовольствием нарушали все законы, какие только были — и им было просто на всё наплевать. Что было самым неприятным, они также вели себя и в других городах России, но там им зачастую давали хороший такой отпор. Здесь же они чувствовали себя просто хозяевами жизни…

Возвращаясь вечером к штаб-квартире, откуда можно было вернуться на борт «Советского Союза», я решил «срезать» через двор. Навигатор показал мне, что там есть сквозной проход на параллельную улицу, а обходить ещё полтора километра мне было просто лень. Ну, я и «срезал». Я вошёл под арку. Хотя на часах было всего-то половина девятого вечера, слегка стемнело, что для середины августа, в принципе, нормально. Я не учёл одного — моя фигура в кипельно-белом кителе и таких же брюках выделялась здесь, как столб в пустыне. Ну что же, не нападают же здесь на людей в форме? Оказалось — нападают, ещё как…

Из темноты под аркой раздался голос:

– Эй, снэжок, закурыт эсть?

С трудом продравшись через чудовищный кавказский акцент, я ответил:

– Не курю. Собственно, и не советую.

– А на «попить» дашь? А то так пить хочэтса, чта и пэрэначэват нэгдэ…

– Да нет, не дам, — спокойно ответил я. — Не проще ли пойти работать? И деньги будут и всё прочее…

– А работат нам запрэщэно. Работают на нас такиэ, как ты.

– Это печально, — ответил я.

– Да нэт. Эта хорошо. Вот ты тоже работат будэш…

– Да нет, ребята (я рассмотрел, что их было трое), не буду. И шли бы вы отсюда. Все вместе. А то как бы чего не вышло…

– Слышь, нас трое вообще-то, — один из них говорил довольно чисто. — Мы же тебя пришибём сейчас…