Созданная из тени

– Ткач снов, предавший меня. Он создал темницу, в которую меня бросил брат. Человек он был хороший, добросердечный. Но брат предложил ткачу снов мой замок, а взамен потребовал навечно заточить меня в темницу. Меня не печалит подкупленный чароносец, который тоже принимал в этом участие. Он хотя бы не лгал. Какое-то время люди помнили обо мне и передавали эту легенду из уст в уста: тем самым мы с Матерью Лиаскай обрекли ткачей снов на погибель. Но это мне никак не помогло.

Лиам дрожит, а меня прошибает холодный пот. Вот почему ткачей снов презирали. Древняя легенда. Давно забытая. Но чувство, внушенное ею, народ впитал до мозга костей. Память поколений.

– Мне жаль, – вздыхает Королева. – Да, ты не в ответе за весь клан, Лиам Салливан. Но вспомни мои обещания. Я сдержу все. Все до единого. Подчинись же чарам. Тебя возьмут под стражу, пока не будет готов винкулас.

Тут земля уходит у меня из-под ног. Я вспомнила. Там, в пещере, в зачарованной клетке, Королева пообещала освободить людей, не магов. И Лиам согласился. Слабое утешение, но он понимал: это означает, что нового винкуласа не избежать. Невыносимо знать, что Лиам снова окажется в цепях. Как он это перенесет?

Я вижу глаза Алис, в которых плещется недоверчивый ужас. Она прижимается к Натаниелю, с силой стиснувшему зубы.

– Ваше Величество!

Голос у меня до того звонкий и смелый, что мне даже кажется, будто он принадлежит кому-то другому. Ну не может быть, что так говорю я, дрожащая словно осиновый лист.

– Хотите заковать его в винкулас? Тогда сделайте со мной то же самое.

– Майлин! – Лиам никогда не произносил моего имени с таким гневом. – Умолкни!

Да черта с два!

– Я – тоже наследница клана, и вы об этом знаете. Но возможно, из благодарности вы закрываете на это глаза. Не делайте для меня исключение. Или тогда покажите Лиаму свою признательность, даруйте ему свободу.

Королева смотрит на меня, точно ребенок, который увидел страшный сон и теперь хочет, чтобы его утешили.

– Майлин, я не смогла бы изготовить для тебя винкулас, даже если бы очень хотела. Ты – Королева. Ты выжила. И для Лиаскай ты навсегда останешься Королевой.

– Я такая же, как и он, – указываю я на Лиама. – Ничем не лучше.

Лиам с сомнением качает головой:

– Прошу, Майлин. Это мое решение.

– Но это нечестно!

Как же по-детски это звучит. От гнева на глазах закипают горячие слезы. Я больше не наивная девочка, которая верит, что в мире есть справедливость. Здесь ее еще меньше, чем в Завременье. Увы, но это осознание никак не помогает мне справиться с бессилием.

– Я не смирюсь! – кричу я то ли Королеве, то ли Лиаскай. – И это твоя благодарность за все, что мы совершили? Если ты можешь сделать исключение для меня, сделай и для него! Не притворяйся, будто это невозможно!

По толпе проносится испуганный ропот. Еще бы, я ведь говорю с Королевой без капли уважения.

– Хочешь, чтобы я показала, какую разницу между вами видит Лиаскай? – голос Королевы звучит спокойно и оттого угрожающе. – Не вынуждай меня это делать. Я не желаю причинять боль ни тебе, ни ему. И Лиаскай тоже не желает, тебе это известно. Но магия клана – его клана – слишком опасна.

Я мотаю головой, однако Лиам останавливает меня, обхватив голову и прижавшись своим лбом к моему. Как бы я ни силилась, вырваться не могу. Беспомощно прекращаю свои попытки. Лиам мягко касается меня.

– Вот такая она, свобода, Майлин. Это принятие собственных решений.

– Решений одиночки, – с горечью поправляю его я, смаргивая слезы.

Ах, было бы это его решение… Но Лиам мыслит реалистично и точно догадывается, что у него просто нет выбора. Утверждая, что это его решение, Лиам лишь пытается спасти собственную гордость.

– Последнее, о котором мы говорили, – шепчет он, целуя меня в лоб. Затем легонько подталкивает меня к Натаниелю и Алис. – То самое.

В голубых глазах Алис что-то вспыхивает, а мне в голову вдруг приходит мысль, что мы можем провести Королеву. Пусть поверит, будто Лиам носит винкулас. А затем близнецы освободят из него магию, как сделали это с Натаниелем.

– Все ведь будет хорошо? – шепчу я.

Натаниель почему-то на секунду закрывает глаза, но затем кивает.

– Да. Разумеется.

Проклятье, Натаниель, лжец из тебя никакой.

Он приобнимает меня за плечи. Кажется, будто это обычный дружеский жест, но я чувствую – все не так просто. Он меня удерживает. И тут меня осеняет: не только я пообещала Лиаму приглядывать за Натаниелем. Лиам взял с Натаниеля точно такое же обещание.

Выпрямившись, Лиам приближается к Королеве таким бодрым и решительным шагом, что она вздрагивает и обнимает себя за плечи. Стражники угрожающе поднимают арбалеты, а два королевских воина направляют свои мечи ему в грудь, заставляя пятиться туда, где каменная поверхность вся в трещинах.

– Осторожно! – кричу я, когда Лиам оказывается почти у самого края Ущелья.