Созданная из тени

– Кое-что поменялось. Сейчас я сбегаю за шубой, и мы пойдем.

– Куда? – растерянно спрашиваю я.

– Домой к Лиаму.

Столько нужно рассказать, но в голове у меня путаница, поэтому я молча плетусь за Алис. Деревня остается позади, мы направляемся в сторону гор. Снега так много, что без Алис я бы не увидела тропинку. Мы выходим к какому-то ручью: у берега он схвачен льдом, а посередине полынья. Мы идем вдоль ручья и оказываемся под сенью заснеженного леса.

– Он больше не мог жить в том доме, – только и говорит Алис.

В следующее мгновение деревья словно расступаются. Ноги у меня подкашиваются, но я все-таки не падаю.

Перед деревянным домиком за самодельным верстаком стоит Лиам, вокруг сложены доски разной длины. Волосы у него сильно отросли, и он заплел их в короткую косичку, но несколько прядей выбились и прилипли к взмокшим вискам. Несмотря на холод, Лиам одет в рубашку с закатанными по локоть рукавами. Меня он пока не видит. Вытерев лоб ладонью, он берет рубанок, кладет его на доску, выравнивает и принимается строгать широкими плавными движениями. Я смотрю на него, раскрыв рот. Не могу отвести взгляд от мышц на его спине, виднеющихся сквозь ткань рубашки. От напряжения на его обнаженных локтях вздуваются жилы. Стружки сыплются ему под ноги.

– Может, не надо было мне возвращаться? – чуть слышно спрашиваю я у Алис.

Я безумно боюсь разрушить то, что он с большим трудом сумел отстроить заново. Он стольким ради меня рисковал… И рискнет снова. Я в нем очень нуждаюсь, но меня охватывает пугающая уверенность, что на этот раз он пожертвует слишком многим. Это предупреждение, я слышу шепот Лиаскай в ветре, который веет со стороны Лиама. Она хочет защитить его. От меня и от того, чем я стала или стану в скором времени. Ей словно жаль, что я его разыскала.

– Подожди, пока он не отложит рубанок, – шепчет Алис.

Я стою в тени деревьев, тихо, словно воспоминание. Лиам убирает рубанок и проверяет свою работу с помощью металлического угольника. Затем он снова тянется за рубанком, чтобы продолжить строгать, и Алис легонько толкает меня – пора. Я выхожу из-за деревьев.

Лиам испуганно оборачивается, прикрывая глаза свободной рукой. Рубанок падает на землю. Недоверие на лице Лиама сменяется чем-то иным. Он медленно качает головой: взгляд пустой, губы сжаты. Такое чувство, будто я сделала что-то ужасное. Алис опять толкает меня, и я иду к Лиаму, словно перехожу вброд реку. Я представляла, как побегу и упаду в его объятья, но от невероятной радости с трудом переставляю ноги. Лиам вообще не шевелится. Он словно обратился в ледяную статую. Снежинки оседают в его каштановых прядях. Только по бледным облачкам пара, временами вырывающимся у него изо рта, можно понять, что он еще жив.

Вот я стою прямо перед Лиамом, который выжидающе смотрит на меня. Нет, я не забыла зелень его глаз и вспыхивающие в них золотые искорки. И все равно я внимательно вглядываюсь ему в лицо, сравнивая его с Лиамом из моих воспоминаний. Выразительные скулы, угловатый подбородок, широкий рот – поцеловать бы его! – и бесконечное спокойствие, с которым он отвечает на мой взгляд. Алис права, что-то изменилось. Но пока я не понимаю, что именно. Лиам не мешает разглядывать себя, но и не делает ничего больше.

Мельком посмотрев на Алис, он потирает глаза и вымученно мне улыбается.

– Ты правда…

– Я здесь. Я правда здесь.

Лиам прерывисто вздыхает, будто ему не хватает воздуха. Шрам на левой брови превратился в тонкую линию, и все равно он напоминает мне о той ночи, когда я пришла к Лиаму в тюрьму.

– Из-за Лиаскай тебя тянет сюда, – произносит он.

Я быстро мотаю головой.

Меня тянет сюда из-за тебя.

Но ему я об этом не скажу. Иначе он никогда не простит ни себя, ни даже меня.

– Я сама решила вернуться. Это… неужели ты не рад меня видеть? Нисколечко?

Лиам вздрагивает, и у него на лице появляется бесстрастное, почти суровое выражение.

– Это все проклятые звезды, падающие с неба. Зря ты рассказала мне, что они исполняют желания. Мне очень жаль.

Я и забыла, как замечательно у Лиама получается обманывать людей. От его холодного взгляда прежняя Майлин убежала бы, шмыгая носом, забилась в какой-нибудь укромный уголок и горько расплакалась. Но я не собираюсь сдаваться, наоборот, мне хочется выяснить, что прячется за этой личиной Лиама. Может, дело в ласковом присутствии Лиаскай. А может, я сама всему научилась.

– Зачем ты это делаешь? – тихо интересуюсь я. – Прячешься. От меня. Почему?

Он едва заметно дергает уголком рта:

– От других мне защищаться не нужно.

Какое странное признание в любви. Это действительно оно или нет? Я улыбаюсь в ответ на его слова, и в этой улыбке всего поровну: радости и печали, уверенности и страха. Я дотрагиваюсь до лица Лиама, скольжу пальцами к затылку.

Лиам не отстраняется. Улыбнувшись, он закрывает глаза.

– Будь у меня еще одно желание, ты была бы далеко-далеко, – шепчет он. – Там, где с тобой ничего не случится. И все же ты здесь, правда ведь? Ты не мираж. На этот раз нет.