Созданная из тени

– Останься и побудь со мной, – повторяет Лиам мягко, но настойчиво. И одной его улыбки достаточно, чтобы я с легкостью купилась на эту маленькую ложь, заплатила цену, которую он просит. Ведь улыбка у него неотразимая.

Пальцами касаюсь мускулистой руки, осторожно ощупываю шрам, и Лиам ежится, как от щекотки. Поглаживаю поврежденную кожу на запястье, трогаю матово-черные грубые очертания когда-то разрушенного винкуласа. Здесь его магию сковали и взяли под контроль.

Смотрю в глаза Лиама, и сердце сжимается. Теплое чувство защищенности охватывает меня от макушки до каждой клеточки. Для Лиама нет невозможного, и доказательства этому он носит на собственном теле. Он не признает невозможного. И я тоже, пока он рядом со мной.

– Пожалуйста, обними меня покрепче, – шепчу я, хотя Лиам давно уже держит меня в объятиях.

– Я готов обнимать тебя вечно, только…

Прикладываю палец к его губам.

– Просто сделай это. Ты ведь можешь.

Мы долго лежим, обнявшись. Наши пальцы переплетены, мы тонем во взглядах друг друга. Быть ближе невозможно, но что-то мешает нам продолжить и раздеться полностью. В постели прямо между нами лежит что-то еще. И мы не можем это игнорировать.

– Ты очень смелая, раз вернулась, – произносит Лиам в тот самый миг, когда я решила, что мешает нам страх. Это страх устроился между нами, и с каждой секундой он становится все сильнее. Страх можно держать в узде, но в целом мире не хватит смелости, чтобы победить его окончательно.

– А вот я, Майлин, и вполовину не так отважен, как ты думаешь.

С недоумением смотрю на него:

– О чем ты?

Что он имеет в виду, чего от него ожидать?

– Расскажи мне все. Я ткач снов, Майлин, – не знаю, понимаешь ли ты, что это значит. Пожалуйста, поговори со мной.

Лиам не просит. Он умоляет. И от звука его голоса сердце у меня сжимается.

– Все, о чем ты умолчишь, я додумаю сам. Но я не могу представить ничего, что не заканчивается темной глубиной Лирии или дном проклятого ущелья.

Его слова сбивают меня с толку. Это случайность или Лиам о чем-то подозревает?

– Что ты хочешь узнать?

Звучит глупо, сама понимаю, я просто тяну время. Но правда должна восторжествовать над страхом. Страх сильнее меня. И даже сильнее Лиама. Страх толкает меня, заставляя сесть на кровати.

– Хочешь узнать, не встретила ли я кого в Ирландии? Не появился ли у меня другой?

Помедлив, Лиам отвечает:

– Нет. Этого я знать не хочу. Ты вправе быть с кем-то. Но если ты думаешь, что у меня никого не было…

– Не было у меня никого, – холодно заявляю я. – У меня есть только ты.

Какое глупое дополнение.

– …то ты совершенно права.

Бросаю через плечо взгляд на Лиама: уж не смеется ли он? Нет, Лиам просто смотрит на меня. И вдруг делает легкое движение рукой. Приглашает снова лечь рядом, ненавязчиво, и я могу запросто притвориться, что ничего не заметила. Эта нежность поражает меня, и я падаю на грудь Лиама, не в силах сдержать слезы. Слезы облегчения, страха, радости, неуверенности. Всего, что накопилось.

– А теперь потихоньку, – просит Лиам, когда я успокаиваюсь, – не спеша, одно за другим. Неважно, сколько времени на это уйдет, ты должна рассказать мне все. Если только не хочешь, чтобы разыгравшаяся фантазия свела меня с ума.

За этими словами кроется настоящий хаос, и я понимаю – Лиам не шутит.

– Хорошо, – шепчу я.

Лиам гладит меня по голове.

– Лиаскай, – говорит он дрожащим голосом. – Она причиняет тебе боль?

Изумление Лиаскай смешивается с моим собственным.

– Нет. Вообще нет. Лиаскай никогда не делала мне больно. Сначала она пыталась мной управлять… Показывала мне ритуалы, свои творения. Лиаскай хотела, чтобы я видела прекрасное везде, любила все так же, как любит она. Но она быстро дала мне полную свободу. Да, я чувствую ее. Каждое утро она переливается во мне восхитительными красками. Но это не принуждение и не насилие. Просто диалог. Уверена, Лиаскай нравится быть со мной, видеть моими глазами все, что ею создано, чувствовать, – с этими словами я касаюсь груди Лиама, – моими пальцами. Она учится у меня, а я учусь у нее.

– Она знает, что… вредит тебе?

Лиам, спасибо тебе за такую осторожную формулировку. Иногда я сама забываю, что Лиаскай сожжет меня. Не через неделю, не через месяц, но в любом случае в ближайшие несколько лет.

– Лиаскай ничего не может с этим сделать. Только она не понимает, почему смерть меня страшит. Умерев, я стану частичкой ее самой. Рано или поздно это все равно произойдет. Через восемь недель или через восемьдесят лет – для Лиаскай такие тонкости не имеют значения. Но иногда она переживает.

Переживает за тебя, Лиам, потому что я вернулась.

– Мне кажется, она еще не все посмотрела и хочет узнать больше.

– А что ей от тебя нужно?

– Сначала она хотела, чтобы я заняла Трон. Но теперь… я не знаю. Кажется, ей интересно, что я собираюсь делать. Ей понравился путь, выбранный мною.

Лиам приподнялся на локтях.

– Этот путь, – тихо произносит он, – расскажи о нем.