Созданный монстр (СИ)

Стоило выговориться. Нет, не так… выругаться. Один раз и на все в целом. Грязно со вкусом, как дельцы из притонов контрабандной столицы Фарэи. Вылить словестно всю накопленную дрянь последних десятилетий, с примесью видений и мерзких снов. И почему всегда всплывает в голове всякая гниль? Почему именно боль, насилие, угрозы и принуждения? Неужели только такие моменты стоят того, чтобы они проявлялись? Говорят всегда, что из прошлого помнится только самое волнующее и яркое. Но неужели так совсем не было ничего хорошего? Или окружение последних пятидесяти лет с маразматичными старперами и вечно гибнущими на глазах доверившимися подчиненными не способствует просто хорошим воспоминаниям?

Нога в форменном ботинке ступила на знакомый жёлтый мостик, и Лаккомо очнулся от размышлений, увидев своё отражение в воде через металлическую вязь перил.

Рука привычно отвела в сторону невидимую завесу, и Золотой Журавль перешёл поток, отделяя себя от внешнего мира.

Ветер гулял в стенах Святилища, перебирая розовые листья священных деревьев. В распахнутые настежь окна в куполообразном потолке струился почти осязаемый во влажном воздухе древнего чертога свет. Протяни руку — и поймаешь тончайший нежный шёлк. Мелкие насекомые, пролетая сквозь столбы света, блестели перламутровыми крыльями. Едва слышно журчала вода в канавке, опоясывавшей зал, и в рукотворном озере в центре. Солнце, отражаясь в зеркальной поверхности, бросало причудливые блики на высокий купол и стены. Храм дышал. Молчал. Ждал.

Исток сегодня был спокоен. Широкий, толщиной в пять обхватов столб нежно-лазурного, почти белого света размеренно лился вверх из толщи воды в центре зала. Сложно сказать, почему Лаккомо решил, что свет сегодня сочился «размеренно». Он и сам не мог объяснить себе, почему в голову пришло именно это слово. В нем жило стойкое чувство, что Исток смеётся над ним, стремясь в вышину ровным, гладким потоком. В противовес вынужденной сдержанности Журавля. Штиль — в ответ на сгущающиеся грозовые тучи.

С каждой минутой он начинал всё ярче слышать, о чём поет Исток. И как всегда — старательно гнал эти песни прочь.

«Не хочу. Не буду. Отпусти», — мысленно твердил вице-король. И накатывающее наваждение отступало, пряталось. Вот только с каждым разом отпускало оно всё неохотнее…

— Даэррек.

Сидящий на коленях перед Истоком человек неспешно поднял голову, выходя из медитации, но не повернулся к ученику. На другого гостя он бы не отреагировал вообще.

Лаккомо церемонно поклонился, сложив ладони перед собой особым жестом, и замер в ожидании. Всю жизнь он кланялся только и единственно Учителю.

— Зачем ты пришёл ко мне, ма-тарэй? — лёгким эхом отразился от стен Святилища его мягкий, наполненный теплотой голос.

Как приятно было слышать это обращение. Древнее как мир и неизменное. Лёгкое, домашнее, доброе. Как будто ладонь по голове погладила.

— Мы давно не виделись, — ответил Лаккомо, как положено, не приближаясь без приглашения. — Я решил навестить вас, Учитель.

Дрогнул напряженной сталью голос, как несгибаемый клинок. Слишком твёрдый, а потому очень хрупкий. Ох, не такому Даэррек учил своих последних учеников…

Плавно, будто всплывая, мужчина поднялся на ноги, опираясь на шест, и обернулся.

— Ты пришёл не для этого, — без тени сомнения ответил он и бросил свой шест через весь зал прямо в руки Золотому Журавлю. — Защищайся.

Квартал мастеров. Лазурный Берег.

Несколько дней спустя.

Мелодичный перезвон дверных колокольчиков слился с нарастающим шелестом вечернего дождя. Первый сегодняшний посетитель магазинчика аккуратно, как полагается по правилам, переступил порог и тихо со щелчком сложил зонт. После чего повесил его на крючок и только тогда снял с головы дополнительный капюшон.

Молодой хозяин и он же единственный продавец в мастерской тут же поднялся со своего места и натянул на лицо вежливую дежурную улыбку. Что вчера, что неделю назад ему не везло на клиентов. Хорошо, если в день заходил хоть кто-то. Везло, если в мастерскую приходили больше двоих посетителей. И чудо, если эти посетители покупали покупали хоть что-то. Давно уже магазин не пользовалась популярностью — никому не нужны были рукодельные поделки из камней. Все предпочитали покупать полезные подарки или изделия от прославленных и давно зарекомендовавших себя на рынке кланов.

Вот и приходилось надеяться только на случайных прохожих, чей взгляд цеплялся за выставленные на витрине экспонаты. Или на редких ценителей, предпочитающих тонкую работу на заказ.

Возможно, сегодняшний посетитель был одним из таких…

Гость же вежливо кивнул хозяину при входе и словно с его приглашения прошел дальше, и неспешно двинулся вдоль прилавков. Его оценивающий взгляд заскользил по филигранно созданным статуэткам, а хозяин магазина с нарастающим интересом наблюдал за ним.