Созданы для любви

Со времен старшей школы никто не называл его по настоящей фамилии. Когда он ее услышал, в горле встал ком. Но без исчерпывающих и подтвержденных идентификационных данных его не записали бы на прием. Пришлось быть собой.

– Когда я записывался, – начал Джаспер, следуя за женщиной, – мне сказали, что я вроде как встречусь сегодня с творческой командой. Которые устроят мозговой штурм и обсудят мою проблему.

В горле у него пересохло. Не обманули ли его самого? Успехи Гоголя казались несомненными; их продукция была повсюду. Но что, если это связано с каким-нибудь медицинским шарлатанством, которое шло на пользу только держателям акций? Реклама однозначно казалась ориентированной на то, чтобы выманить у отчаявшихся миллионеров перед смертью все их деньги.

Возможно, сейчас он попал в ловушку, благодаря которой раньше зарабатывал себе на жизнь: люди страстно хотят верить, что то, о чем они мечтают, – выполнимо.

– Вы в хороших руках, – сказала женщина. Но ее руки Джаспер не видел: на ней были плотные серебряные перчатки.

Диагностика длилась несколько часов; казалось, на нее ушел целый день, но Джаспер не знал, сколько на самом деле прошло времени, поскольку нигде не было часов. Его помещали внутрь каких-то аппаратов, которые двигались вокруг него и над ним; когда он заканчивал в одном, его сразу же переводили в другой. Он даже задремал пару раз.

– Почему я все еще не проголодался? – спросил он, – И почему мне ни разу не понадобилось в туалет?

– Мы сделали вам несколько инъекций, – объяснила медработница.

– Из шприца-пистолета? Я ничего не почувствовал.

– Вы и не должны были почувствовать, – сказала она. – Это не обычный шприц-пистолет.

В последнем сканирующем устройстве потребовалось лечь на живот и надеть шлем, закрывающий глаза. Половинки машины должны были соединиться, заключив его в камеру, словно эмбрион, растущий в яйце. Надолго ли?

Он не знал. Джаспер забеспокоился. Он пока почти ничего не сказал о том, что ему было нужно. Сколько стоят все эти тесты? Что если после того, как они закончатся, у него не хватит денег на лечение?

Потом в его мозгу сам по себе возник образ: блестящий дельфиний живот, сверкающее на его поверхности солнце, влажная гладкость расслабленного тела на шероховатом песке отмели, на которую его выбросило. Джаспер почувствовал, что возбуждается; лежать лицом вниз внутри яйца стало особенно некомфортно.

Затем кадры стали сменяться: мелькание плавника, редкие острые зубы. Вожделение и усталость последних нескольких дней, полных адреналина и волнения, а потом – адреналина и разочарования, накрыли его в один миг. Джаспер почувствовал, что стена самообладания, которую он выстраивал, тонкая, как фальшивая задняя стенка шкафа, ведущая в тайник, где спрятаны его деньги, поддалась, как размокшая бумага; он заплакал. Его эрекция вжималась в смотровую кушетку, и Джаспер давил на нее всем своим весом. Слезы скапливались внутри шлема; он почувствовал, что хочет вдыхать кислород чаще, чем позволял тугой фильтр лицевой части шлема – Джаспер задыхался. Он рисковал утонуть в конденсате пота и страдания. Он вот-вот мог или потерять сознание, или умереть, или кончить – или все это одновременно. Он не мог дождаться наслаждения – или гибели. Гибель была бы наслаждением, учитывая то, что легче ему не становилось.

Джаспер очнулся под пристальными взглядами ученых. Множество наблюдателей с планшетами в руках стояли над ним, и их пальцы летали с неуловимой скоростью, что-то записывая. Какая-то пожилая женщина в лабораторном халате курила одну сигарету за другой. С виду она была ниже всех остальных, но все равно надо всеми возвышалась.

Остальные ученые стояли позади нее, как будто опасаясь Джаспера. Она была мамой-уткой, которая могла защитить своих птенцов.

– Я отключился? – спросил Джаспер. Шлем с него сняли, а его самого перевернули на спину.

Женщина-ученый выдохнула, выпустив густую порцию дыма Джасперу в лицо.

– Да, – сказала она. – Сразу после того, как вы кончили. – Ой, – сказал Джаспер. Женщина не выглядела ни шокированной, ни заинтересованной. В прошлой жизни это бы расстроило Джаспера. Сейчас единственное, что его волновало – их вердикт.

– Вы сможете мне помочь?

Низенькая женщина снова выдохнула. Джаспер почувствовал легкий спазм в легких.

– Меня зовут Вода, – сказала она. – Почему бы вам не пройти в мой кабинет? Там и поговорим.

Она бросила на пол окурок, и его тотчас же поглотил появившийся маленький робот. Вода вытащила новую сигарету, закурила и развернулась. Группа ученых разделилась, чтобы пропустить ее к выходу, потом все они тоже развернулись и последовали за ней. Джаспер сел – у него кружилась голова.

Несколько медиков раздели Джаспера и принялись его отмывать. Он отметил, что лишился всяческого чувства стыда за свое тело. Превратился в пациента. Меньше чем через две минуты он был вымыт и одет в чистую больничную ночную рубашку. Появилась еще одна женщина.

– Мистер Кеспер? Я отведу вас в кабинет Воды.

Он встал и ощутил прикосновение воздуха к ягодицам.

– Может, мне лучше одеться?

– Вода хочет видеть вас незамедлительно. Сюда.