Создатели монстров

Пришвин внимательно осмотрел в бинокль местность, простирающуюся за оградой. До объекта оставалось всего километров десять, не так много, но это расстояние можно было пройти пешком, лишь перебравшись через неприступный с виду забор. Его внимание привлекли несколько медленно передвигающихся силуэтов, напоминающих каких-то диковинных животных, почти сливавшихся с наползающими сумерками, однако определить, что именно это было, он не смог даже в бинокль.

Воспалённое воображение тут же нарисовало Косте жутких мутантов, сбежавших из секретной лаборатории и бесцельно бродивших вокруг научного объекта подобно призракам, однако здравый смысл подсказывал ему, что он, скорее всего, перегрелся на солнце. Как сказал бы Гриша, это просто миражи.

— Что ты ещё знаешь об этом объекте? — спросил он у Самойлова.

Тот предложил перевести фокус бинокля в сторону к западу от ограды. Последовав совету приятеля, Костя увидел гряду однообразных холмов.

— Здесь довольно странный ландшафт, — заметил Пришвин, — и всё вокруг в каких-то красных тонах.

— Земля здесь насыщена солью и железом, — ответил Гриша. — А на том месте, где мы стоим, когда-то было море… Теперь взгляни на те холмы. Видишь на западе перевал? Он кажется почти таким же непреодолимым, как и эти соляные горы, но это обманчивая видимость. За ним проходит дорога, ведущая прямиком к контрольно-пропускному пункту, а это — заветные врата, открывающие путь к святая святых, куда мы с тобой так рвёмся. Единственная возможность сократить путь — перебраться по воздуху. Но, к сожалению, у нас нет вертолёта.

— Я всё это слышал и раньше, — с досадой ответил Пришвин. — Ну и какого же хрена ты привёл меня сюда? Мы ведь могли направиться сразу к главной дороге.

— Потому что здесь я впервые увидел нечто паранормальное!

Костя весело рассмеялся: по-видимому, время мало изменило его друга, и он остался всё тем же охотником за дешёвыми сенсациями.

— Тише, — шикнул на него Самойлов, настороженно оглядевшись по сторонам. — Я увидел это в первый же вечер именно здесь.

— Фата-моргана? — напомнил ему Пришвин. — Миражи?

— Ну уж нет! В конце концов здесь не Сахара для того, чтобы видеть миражи так часто. Вначале я, так же как и ты, был уверен, что это — гиблое место для поиска сенсаций. Но я ошибался. Подумать только, в первый же день приезда — первый знак! Я был уверен, что это — знамение свыше, знак, что с этим местечком не всё чисто, что здесь надо копать…

— Ладно, допустим. Ну, и что ты увидел?

— Ты знаешь, что такое полтергейст?

— Это уж слишком, — усмехнулся Пришвин. — Ты веришь в эти сказки?

— Нет! — Самойлов едва не вскрикнул от возбуждения. — Я верю в то, что слышал и видел своими глазами. Дело в самом этом месте, в научном объекте! Я почти уверен, что с ним не всё в порядке. Послушай, Костик, у меня профессиональное чутьё на сверхъестественные вещи, тут пахнет сенсацией!

— Так что ты видел?

— Я видел… Только не смейся — привидение!

Костя в изумлении уставился на Гришу.

— Призрак, похожий на человека. И в то же время… не похожий. Укутанный, как кокон в какие-то тёмные грязные одежды, если, конечно, это были одежды. Видишь ли, я стоял здесь и пытался рассмотреть хоть что-то в темноте в бинокль, и тут услышал этот странный шорох. Непонятный тихий шелест вроде шипения змеи. Он тогда меня до ужаса напугал!.. Я слышал, что смерч, приближаясь, создает такой же непонятный шум. Но смерча не было и в помине. Так вот, я всматривался в кромешную тьму, как вдруг по ту сторону ограды возник фантом…

— Призрак? — переспросил Костя.

— Ты смеёшся, но это было жутко! Внезапно он исчез и снова возник через секунду всего в десятке метров от меня. Ты понимаешь, проскользнул сквозь железную ограду, будто настоящий полтергейст! У меня душа ушла в пятки, но, к счастью, он вроде бы меня даже не заметил. Затем сделал несколько шагов, оглянулся и мне показалось, что он посмотрел прямо на меня — конечно, не дам гарантию, ведь я не видел его лица, было слишком темно. Мне показалось, что я увидел только его глаза, хотя и тех, по-моему, не было — лишь глубокие серые впадины, как у мертвеца. После этого он просто растворился в воздухе, как будто его и не было вовсе.

— И ты хочешь убедить меня в том, что это не глюк? — скептически заметил Пришвин. — Ты, наверно, на радостях попросту надрался в первый день приезда. Что бухал?

— Думай, что хочешь, а я буду его искать. И я его найду!

— Искать кого?

— Полтергейст, — ответил Самойлов и обиженно отвернулся, уставившись на окрашенные в лёгкий вечерний багрянец холмы на западе, залитые лучами заходящего солнца.