Создатели нового мира

– Сейчас мы этим займёмся, – мрачно проворчал я.

Потом оглядел своих растерянных пассажиров и начал распоряжаться:

– Так, ты, Настя, найди за сидениями аптечку. В ней есть один шприц. Найди его. Мужики, быстро разложите эти три сидения. Да, в лежачее положение. Шевелитесь все быстрее! Всем нужно оголить руку. Шевелитесь!

В кабине машины стало заметно жарче и даже как будто душно. Возможно, я себе это надумывал, но я даже дышать стал чаще. Я с раздражённым нетерпением смотрел на то, как люди в тесноте заднего салона, задевая друг друга, поспешно стягивают верхнюю часть скафандра, чтобы освободить место для укола. Настя извлекла из коробки шприц и протянула его мне.

– Нет, – мотнул я головой. – Чтобы снять перчатки, мне надо снять скафандр, а мне надо оставаться в режиме максимальной готовности. Коли́ ты. После укола трое из вас лягут на сидения, а трое уж как-нибудь на полу разместятся. Похрену, вы всё равно не будете чувствовать неудобство. Настя, ты сядешь на сидение рядом со мной. Начинай!

Я передал ей первую ампулу. Дрожащими руками она сломала тонкий носик и вытянула шприцом голубоватый препарат. Первый укол получил светловолосый парень, который выглядел хуже всех, видимо, его разбудили последним и не всё прошло удачно. Ко второму уколу она взяла себя в руки и стала действовать быстрее и чётче. Быстро впрыснув всем препарат, она перебралась вперёд и села рядом со мной, положив себе на колени мой шлем. Тогда я молча достал из кармана последнюю повреждённую ампулу и протянул ей. Внутри оставалась половина жидкости. Настя прикусила губу и посмотрела на меня понимающим взглядом.

Пока она делала себе укол, я оглянулся и отметил, что бо́льшая часть пассажиров уже погрузилась в сон. Стремительное падение уровня кислорода на дисплее замедлилось, но всё ещё продолжалось.

– Чем глубже они будут засыпать, тем меньше заберут у тебя кислорода, – пробормотала она. – Проспят часов десять, не меньше…

– С тобой тоже всё будет хорошо, – отрезал я, кладя руки на руль и трогаясь с места. – Закрой рот и не трать понапрасну мой кислород.

Компьютер вывел в угол лобового стекла схему продвижения и уровень заряда батареи двигателя. Теперь обратный путь стал гораздо длиннее – нам предстояло проехать триста семьдесят километров. И вроде бы заряда должно было хватить. Но уже начало темнеть. Значит, несколько часов придётся ехать в кромешной темноте при свете фар. И система регенерации кислорода будет работать на максимуме. И охлаждение возьмёт свою часть энергии. Почему-то, когда чудесная мысль о снотворном пришла мне в голову, я и не подумал об энергетической стороне вопроса. Теперь же это становилось главной проблемой.

Не могу сказать, что новый маршрут меня сильно ужаснул, но вот одно место заставляло беспокоиться. В этот раз мне предстояло ехать через скальные нагромождения, которые не предполагались для перемещения. Они не были как следует разведаны, а, значит, придётся ехать буквально вслепую, по ходу движения решая, что делать.

Мурашки ужаса пробежали по спине, но я быстро с ними справился и просто сосредоточился на дороге. Облегчением стало то, что ветер на этот раз, по крайней мере, не дул мне прямо, как говорится, в лицо, и не замедлял продвижение, а даже иногда помогал, когда дул чётко с запада.

Меня окутала темнота. Для экономии электричества я погасил всё освещение в салоне и кабине, только экраны компьютера светились тусклыми значками и сигналами. Сильные прожекторы разгоняли мутную чёрную пелену лишь до десяти-двенадцати метров, а потом таяли, не в силах преодолеть высокую плотность пыли в воздухе. И от этого явного преобладания темноты вокруг меня я всё больше впадал в состояние нерационального страха и пессимистических ожиданий. А попросту говоря, мрак чужой планеты нагонял на меня ужас. И хотя я знал, что на всей планете сейчас не найти даже отдельной живой бактерии, мне всё равно то и дело чудилось, что вот-вот из темноты выскочит кто-нибудь ужасный и омерзительный. Когда свет фар выхватывал какую-нибудь причудливую скалу с неожиданной игрой светотени, я вздрагивал и матерился во весь голос, проклиная и Корпорацию, пославшую нас сюда, и себя, согласившегося участвовать в этой программе колонизации.

Время текло иначе, чем по дороге к станции. Мне казалось, что я уже преодолел чуть ли не половину пути, но когда я посмотрел на маршрут и на часы, что обнаружил, что за два часа прополз лишь тридцать восемь километров. Но так мне действительно никакой энергии не хватит, если мы будем тут кататься всю ночь. Нужно было обязательно ускориться.

Стало полегче, когда я преодолел русло уже встречавшейся сегодня реки и выехал к череде высоких, но гладких холмов, покрытых песком. К этому времени ураган значительно поулёгся, и пошёл дождь, который местами даже достигал поверхности. Мне от этого не стало легче, потому что теперь вместо песка и сажи в воздухе висела влажная дымка испаряющейся смеси воды с кислотой.