Сожги в мою честь (ЛП)

– Даже в этом гнусном деле вы не поддерживаете высшую меру?

– Один из самых яростных ее противников! Смертная казнь – настоящая ересь! – Не фанатик по натуре, Канонье вновь обрел свою манеру общения. – Позволите доказать абсурдность этой меры в двух словах?

– Я вся обратилась в слух.

Канонье раздавил сигару в знак начала действа. Такой же эффект произвел бы взмах рукавов мантии: защитная речь требовала свободы рук.

– Вводя смертную казнь, мы совершили глубокую ошибку – сочли себя равными Богу. А на самом деле действовали подобно дьяволу. – Важнейший момент выступления, голос опустился в самый низ октавы. – Отрубить голову – двойное варварство. Во-первых, убить убийцу значит стать таким же преступником. Во-вторых, раз смерть приговоренного неизбежна, казнь – такое же душегубство… Поверьте, осудить человека на размышления о содеянном – гораздо более суровое наказание, чем эшафот. – Кода, голос повышается до ноты соль. – Таковы мои убеждения, комиссар, делайте с ними что хотите.

Удовлетворенный проповедью, Канонье откинулся в кресле. Ничуть не обращенная в его веру, Антония мрачно усмехнулась в глубине души.

«Что ж, дорогой мэтр, вижу, вас осенил ангел крылом. Не только спина – серьезно пострадала и ваша черепная коробка. Да знаете, что говорят члены мафии, отбыв срок и выйдя из тюрьмы? Что действовали во имя чести! Да, это все, что они выносят из долгого заключения. На жертв им плевать. Ни малейшего раскаяния – они же пуп земли. Убийцы все одинаковы – эгоистичны, эгоцентричны, не заботящиеся о зле, которое причинили. Нет, не вашей дешевой философии изменить мою точку зрения. Останусь при своем мнении, основанном на реальной жизни и непоколебимом».

– Благодарю, мэтр, ваша речь убедительна.

«Убедительна… Расхожий оборот лицемерного толка», – хмыкнул про себя Канонье.

– Вы слишком добры, комиссар.

– И на этой прекрасной ноте мы покинем вас, если только у лейтенанта Машека не осталось вопросов.

Тот отрицательно качнул головой: темы исчерпаны. Антония поднялась, и Милош последовал ее примеру. Комиссар поблагодарила хозяина, но комплименты повисли в воздухе на середине фразы. Звякнул входной колокольчик.

– Вот и она, – просиял Канонье. – Счастлив, что ей удалось освободиться, я должен вас познакомить.

– О ком вы говорите, мэтр?

– О даме, что стоит за дверью. Бывшем президенте ассоциации жертв трагедии «421». Ее единственная дочь погибла в пожаре.

Пусть о гостье полицейские узнали совсем немного – она вызвала самый живой интерес. По просьбе Канонье, лишенного возможности передвигаться, Милош бросился к входной двери. И несколько секунд спустя вернулся с женщиной. Высокого роста, стеснительная, бледноватая, неулыбчивая, разменявшая пятый десяток. Одета в неяркий плащ, светлые кудри скрыты беретом. На лице привычно жила печаль, в глазах редчайшего аметистового оттенка – неизбывная скорбь.

– Мой близкий друг мадам Люси Марсо – комиссар Арсан, лейтенант Машек, – отдал дань приличиям Канонье.

Гостья обняла адвоката, тот взял ее руки в свои и больше не отпускал. Антония и Милош переглянулись. По нежному прикосновению было видно – отношения явно выходили за рамки дружбы.

Наконец мадам Марсо нерешительно обратилась к полицейским:

– Приятно познакомиться. Юбер просил быть пораньше, но моя продавщица задержалась, а я не могла оставить магазин.

– Вы занимаетесь торговлей?

– Да, комиссар – держу небольшое заведение недалеко от храма Нотр-Дам-де-Фурвьер. Религиозные товары. – Дама порывисто протянула Арсан визитку. – Вот, на случай, если захотите связаться. Юбер предупредил, что вы расследуете дело клуба «421».

– Прости, дорогая, – перебил Канонье, – речь не идет о следствии в полном смысле слова. Комиссар наводит справки о трагедии без огласки. Я объясню тебе. – Легкий поклон в сторону Антонии. – С вашего разрешения, разумеется.

Руки Люси в ладонях Канонье дрожали. Отчаяния не скрыть: ее траур по дочери не окончен. С такой неизбывной болью в сердце, как суждено ей дожить остаток лет? Представить это себе Антония была не в силах.

– Охотно разрешаю, мадам имеет право знать.

– Спа… Спасибо, комиссар, – глухо выговорила Люси Марсо.- Если могу быть чем-то полезна, я в полном вашем распоряжении.

«Полезны быть можете, дорогая мадам. Но Жак верно говорит: не в присутствии адвоката».

– Посмотрим. Буду иметь в виду ваше предложение. Что ж, служба не ждет. Мы вас покидаем. Если станет известно хоть что-то, сообщу.

Разговор исчерпан – рассыпавшись в прощальных поклонах, полицейские покинули апартаменты.

Спускаясь по лестнице, Милош с сомнением спросил:

– Что думаете о нашем визите, патрон?

Антония набила трубку, пыхнула – довольная донельзя.

– Думаю, гусеница может обернуться бабочкой, когда захочет.

– Хм… А что сейчас?

– Едем в Ля Домб, мог бы и сам сообразить.

Глава 22

Водомерки

Институт судебной медицины Лиона считается краеугольным камнем Медицинского университета. В его стенах отец криминологии Александр Лакассань заложил основы антропологии, а пионер криминалистики Эдмон Локар открыл первую полицейскую лабораторию.