Сожженные цветы

— Светка, приве-ет!

Голос Наташи Напханюк вначале разговора всегда звучал так, будто она вела самое дурацкое в истории человечества телевизионное шоу.

— Ой, привет, Наталья! Как твои дела?

— Мои дела? — переспросила Наташа уже нормальным голосом. — А как жопа бела!

— Очень смешно. Подожди, я за сигаретой схожу!

По звуку в мембране стало понятно, что Света, положив трубку на стол, застучала каблучками прочь. Цоканье приблизилось, Света подняла трубку. Выдыхая дым, сказала:

— Я здесь! Ты еще не заснула?

— Нет. Я вообще теперь плохо сплю.

— Почему это?

— Ой, да так все надоело! Гриня звонил, сволочь, говорит — денег у него нет, в этом месяце он не заплатит мне ничего, кроме алиментов. А это, сама понимаешь, копейки! Козел. На работе задолбали, родители требуют, чтобы я ездила к ним в деревню на выходные огород полоть! Ну, ужас! Всю неделю пашешь, а потом прешься в деревню и снова… пашешь. Но Гриня — сволочь, хуже всех!

— Скажи спасибо, что он вообще что-то дает. Другие и этого не получают. Вон у Соньки бывший супружник растворился в тумане, ни ответу ни привету!

— Сравнила хрен с пальцем! У Соньки свой бизнес, она не пропадет без большого кошелька своего бывшего члена…

— Кого?..

— …семьи. А Гриня себе тачку купил, притом что на сына денег нет! И ведь Димка — его единственный ребенок, на что он надеется? Ладно, фиг с ним. Как Маришка?

Света ответила довольно сухо:

— Не знаю точно. Пишет, как хорошо ей у бабушки. Отдыхает, ходит в бассейн. А я так по ней соскучилась, что пешком бы до Москвы пошла!

— А чего не поедешь?

— Наташа, ты же понимаешь, что свекровь меня не ждет!

— Плевать, что не ждет. Я бы приперлась.

— А я не могу!

— Ладно, я поняла. Но это ненормально: ты — мать, и ты должна решать, как и с кем будет проводить лето твоя дочь. Ты Маринке больше всех в жизни нужна! Я бы Димку никому и никогда не отдала.

— Угу…

— А вообще, знаешь, Свет, я уже так устала от всего, что убежала бы куда глаза глядят!

— В отпуск собираешься?

— Охота тебе издеваться… Конечно, какие твои проблемы? У тебя муж депутат, захочет — за границей отдохнете. А если я сейчас отпуск возьму, то меня живо в деревню к огороду пристроят. Мать уже сказала: хочешь помидорчиков соленых зимой — приезжай, собирай и закручивай! Прикинь?

— Да уж…

— Никаких сил нет на эту жизнь. Мужика бы мне! Знаешь, чтобы увез за тридевять земель!

— А знаешь, — вспомнила Света, — Гельку-то увез!

— А куда?

— А не знаю… Слушай, кажется, Ванечка пришел. Извини, пойду!

— Ладно, пока!

30 июня

— Компания «Полиграфия», здравствуйте!

— Здравствуйте. Можно Наталью Напханюк пригласить к телефону?

— Минуточку.

— Да? — услышала Света «рабочий» голос подруги.

— Наташа, это я!

— А-а! Светка снеслась! Что, благоверный отсутствует?

— Ага, отсутствует, а мне поговорить хочется.

— У тебя голос странный… — Наташа слышала чужие, истеричные нотки в голосе собеседницы. — Ты что, напилась?

— Нет еще, — жизнерадостно ответила Света. — Это я такая после скандала с Ванечкой. Но уже приняла транквилизатор и сейчас смогу успокоиться. Поговори со мной, пожалуйста, ладно?

Наташа понимала, что надо работать и нельзя занимать телефон надолго, но решила, что пять минут для подруги в стрессе — это простительно. Кроме того, хотелось узнать причину скандала в семье Фирсовых. К сожалению, Света говорить об этом не стала, а попросила Наташу рассказать о своей жизни.

— Если я начну тебе плакаться, то буду рыдать, пока не умру, — объяснила Света.

— Да что рассказать? А, вот расскажу: меня сегодня такой мужик на работу подвозил! Знаешь, как мне нравится!

— А как тебе нравится, чтобы тебя подвозили?

— Да я про мужика! — От воспоминаний Наташка захлебывалась слюной. — Мужик такой высокий и чернобровый. С маленькой черной бородкой, как у Мефистофеля. И глаза такие пронзительные, черные! Ух, мороз продирает!

— Ты не перевозбудилась?

— Еще бы, конечно! Если бы я была мужчиной, то сейчас бы встать не могла — так это было бы заметно.

— Ты забыла, сколько тебе лет?

— Нет, не забыла, — немного скисла Наталья. — Он выглядит лет на тридцать, а мне тридцать два.

— Мне тоже. И не жалуюсь. Кстати, ты всегда выглядела моложе своих лет.

— Ой, что ты! Я пять килограммов прибавила, и под глазами морщины, и шея обвисает. Говорят, что обвисает, если похудеть, а у меня все так плохо, что я и потолстела, и обвисла!

— Хватит ныть! Давай какой-нибудь аэробикой займемся! Похудеем, мышцы нарастим, и кожа подтянется.

Наташа прекрасно сознавала, что Свете ничего подтягивать не надо, но приятно бороться со старостью в компании.

— Давай! Я знаю один тренажерный зал, там тренер классный.

— Из твоих бывших?

— Да это тетка! А из моих бывших есть один чемпион по плаванию. Он теперь молодежь тренирует. Мы ему вряд ли сгодимся! Хотя, если заниматься не плаванием…

— …а бегом…

— …еще хуже получится.

Обе заливисто расхохотались.

— На этой радужной перспективе я тебя покидаю. Спать хочу очень. Даже закурить боюсь, чтобы с сигаретой не уснуть.

— А мне работать надо. Спокойного тебе дня и сладких снов!

— Спасибо, — сонно ответила Света. — Нет, правда, спасибо! Мне так надо было поговорить…