Созидая на краю рая (СИ)

– Я останусь здесь, – уверенно говорю я, хотя сама сомневаюсь. Наверняка это Эдвард. Я снова нужна ему раньше назначенного срока?

Чутьё не подводит. На экране точным шрифтом мобильника выведен знакомый номер – я уже выучила его наизусть.

Прижимаю Тони к груди, и глажу по спине, в то время как, стараясь убрать дрожь из голоса, отвечаю:

– Да?

– Белла, – отзываются на том конце. – Сегодня я не жду тебя. Водителя не будет.

Голос твёрдый, стальной, но и взволнованный. Будто бы на высшей точке напряжения. Интересно, что успело случиться за полтора часа?

Впрочем, узнать мне это ни дано, да и не особо хочется. Я готова прямо сейчас даже поцеловать Каллена – за подаренные лишние часы с сыном.

– Я поняла, – радостно отзываюсь я, это не производит никакого впечатления на него: он тут же отключается. Зато Энтони непонимающе поднимает на меня взгляд:

– Что такое, мамочка?

– Я остаюсь с тобой. На всю ночь, – губы расплываются в счастливой улыбке, а глаза светятся неподдельным восторгом, словно я сама маленькая девочка. Тони сначала не верит мне, пытливо глядя в глаза, а потом, когда осознаёт что всё это правда, снова крепко прижимается, вне себя от радости, выговаривая бесконечное «Ура!».

Мы держим друг друга в объятьях ещё пару минут, но дверь открывается, и доктор Маслоу появляется в палате.

Крепче обхватываю сына руками, содрогаясь от пресного взгляда этого человека. Не могу его терпеть! Благо, сносить его осталось недолго…

– Мисс Мейсен, – он приветливо здоровается, но на меня эта игра впечатления не производит. Я слишком хорошо его знаю. Знаю также, чего от него можно ожидать.

– Как дела, Энтони? – теперь он обращается к мальчику, смотрящего на него через занавес моих каштановых волос.

– Хорошо, – рассеяно отвечает он. Вижу, что малыш побаивается этого человека, и ещё сильнее хочу, чтобы он, наконец, ушел.

– Я говорил тебе, что мама вернётся, и вот она тут, – Джеймс изображает какого-то клоуна перед нами и невольно меня это начинает злить.

– Что-то случилось? – обрываю его я, заслоняя обзор сына собственной рукой, делая вид, что поправляю волосы.

– Мисс Мейсен, я должен поговорить с вами по поводу операции, – он многозначительно смотрит на Тони, и я вынуждена сдавленно кивнуть. Эта тема меня интересует. Даже больше – она мне жизненно необходима.

– Пройдёмте в мой кабинет, – он приглашающим жестом указывает на дверь, и я прикусываю губу, опуская виноватый взгляд на Энтони. Он отстраняется от меня и тихо шепчет:

– Не уходи, пожалуйста!

Не давая мне раскрыть рта, Джеймс отвечает заранее подготовленной фразой:

– Мама вернётся через пару минут. Даю тебе слово!

И всё же, небесные глазки смотрят на меня, ища поддержки и подтверждения.

– Пару минут, – словно эхом повторяю за Маслоу, вставая с кровати сына. – Всего лишь пару минут!

– Эленика развлечёт тебя, Энтони, – ухмыляется доктор Маслоу, и я догадываюсь, что медсестра уже за дверью.

Следую за Джеймсом из палаты к его кабинету. Девушка действительно поджидает в коридоре. Едва я сворачиваю за поворот, как она проходит в палату моего мальчика.

Ей я доверяю.

Одной из немногих, но доверяю. Хоть как-то.

Вхожу в кабинет и усаживаюсь на кресло. Как и в тот раз. Похоже, у меня дежавю.

– Мисс Мейсен, вылет в Германию назначен на тринадцатое мая. За три дня до операции.

Пытаюсь совладать с эмоциями, охватившими меня, потому что не знаю, как смогу поехать с сыном. Что сказать Эдварду?

Никогда не задумывалась на эту тему. Не думала, что придётся. Забыла. Выкинула из головы.

Что же, время пришло.

– Шестнадцатого мая Энтони Мейсен будет прооперирован, ему уже выделен хирург. Далее он проведёт неделю в немецкой клинике, после чего нужно будет поехать в реабилитационный центр на север страны. Разумеется, реабилитация оплачивается отдельно. Но об этом уже будете договариваться с немецкими медиками.

– Сколько она стоит? – шумно сглатываю, впиваясь пальцами в обивку кресла. Ещё деньги? Ещё много денег? Похоже, мне придётся продаться в рабство Каллену…

Утешает то, что я делаю это не просто так, а ради того, без кого мне не жить.

– Около ста тысяч евро. Приблизительно. Может, чуть больше, – Джеймс смотрит на меня с опять же, чистейшим профессионализмом. – Рад, что вы вернулись к посещению нашей клиники. Ваш сын скучал по вам. Я же говорил, что волнения ему противопоказаны…

– Я знаю, – говорю в пол, сдерживая подступающую истерику от боли, прорезавшейся в груди. – Я не могла прийти. Теперь всё наладилось.

– Проблемы на работе? – Маслоу вопросительно изогнул бровь, хотя глаза остались такими же пустыми. Нервно усмехаюсь, переводя на него взгляд:

– Можно и так сказать.

– Всё что я хотел вам сказать, я сказал, – он захлопывает папку с анализами Тони и кивает на дверь – Можете возвращаться к мальчику. Побудьте с ним.

– Конечно, – встаю, приходясь рукой по щекам, если на них обнаружатся слёзы. Мне везёт – влаги нет. Только у самого дверного проёма вспоминаю кое-что и оборачиваюсь:

– Доктор Маслоу, нельзя достать какую-нибудь раскладушку в палату к моему сыну?

– Вы собираетесь там ночевать? – хмыкает мужчина