Созвездие Грейнджер или Новый Мир (СИ)

– Благодарю за приглашение, милорд, – Гермиона практически всегда обращалась к чистокровным лишь по титулам, избегая называть имена. Конечно, она прекрасно знала, что обычно министры магии в прошлом в таких случаях предпочитали оказывать некую фамильярность с аристократами, но называть, скажем, Люциуса Малфоя «Люциусом» – ей элементарно претило.

– Конечно, конечно, и позвольте ещё раз отметить, мадам министр, каким сюрпризом оказался для меня сегодняшний день, – Люциус растянул губы в тонкой усмешке, и Гермиона вопреки себе обнаружила, что пытается угадать, чего в ней было больше: искренности или откровенной насмешки.

Впрочем, давно прошли уже времена, когда Гермиона Грейнджер всё, что было связано со Слизеринцами, аристократией, снобами и Пожирателями смерти принимала в штыки. Годы, проведённые в Отделе Тайн, не прошли впустую: девушка, всегда стремившаяся восполнять свои знания, если она даже подозревала, что в них имеется пробел, занялась изучением традиций волшебного мира, а одновременно, она тщательно ознакамливалась с древними родами. Гермиона уже очень давно поняла, что история мира магии неотъемлема от истории чистокровных волшебников, а ещё, что каким-то непонятным образом, они всегда подтверждают свою репутацию.

Когда-то, когда она только начала читать трактаты, магглорождённая девочка долго ухмылялась, что описание чистокровных родов очень напоминает ей описание характеров различных пород собак. Кто-то, преданные, кто-то, своенравные, а кто-то просто способен очень быстро приспособиться к меняющейся обстановке. А потом мозг, натренированный в мышлении, соответствующим схемам отдела тайн, начал строить параллели.

И вдруг оказалось, что о каком бы представителе рода Блэк, например, ни шла речь – преданность, даже слепая, была их единственной самой точной характеристикой. Лестрейнджи повиновались и следовали за лидером. В принципе, как и Нотты, Крэббы, Гойлы. А вот Малфои испокон веков приспосабливались. Самое забавное, что когда девушка теперь вспоминала поведение своих одноклассников – слизеринцев даже в самом начале их знакомства, все подчинялось именно этой характеристике, обнаруженной в описании древних родов в библиотеке отдела тайн.

Все представители рода Блэк, которых она знала, были преданные, как самые верные псы. Сириус – Джеймсу Поттеру, Дамблдору и новым идеалам, как, впрочем, и Андромеда. Нарцисса – роду своего мужа и семье. Беллатрикс – Тёмному Лорду. Знакомство с супругом свирепой и сумасшедшей Пожирательницы и его братом тоже не выбивалось из описанных схем, как и характеристики её одноклассников: Теодора Нотта, Грэгга Гойла, Винсента Крэбба.

Описывая Малфоев и откидывая показную преданность «на публику» идеям Тёмного Лорда, Гермиона могла назвать поведение и старшего, и младшего лишь одним словом: приспособиться. От протянутой Драко Малфоем руки Поттеру в первый момент знакомства в Хогвартс-экспрессе, до дальнейшего развития событий. После, Люциус тоже приспосабливался. Когда-то казавшийся юной девушке самым рьяным из сторонников Волан-де-Морта, на поверку старший Малфой слишком быстро отказался от всех прежде поддерживаемых идеалов, быть может, лишь только поспешно женив сына на чистокровной.

Впрочем, насколько Гермионе было известно, на том его придерживание прежним идеалам закончилось. Последующие действия Люциуса демонстрировали довольно либеральные взгляды, и Гермионе было прекрасно известно, что идеи чистоты крови преподавались внуку бывшей правой руки Волан-де-Морта умеренно, а её собственное избрание министром магии прошло далеко не без участия Люциуса. Лорд Малфой действовал исподтишка, практически оставаясь в тени, не светясь в широкой прессе, но именно он, выражаясь словами мира магглов, был основной движущей силой за её предвыборной кампанией, обеспечивая поддержку других чистокровных.

Магглорождённая Гермиона Грейнджер была официальным кандидатом от всех приверженцев идеи чистоты крови. Можно ли было когда-либо придумать что-либо более смехотворное? И ещё несколько лет назад, мадам министр бы в лицо рассмеялась любому, кто даже предположил бы подобный абсурд. А теперь она точно знала, что так оно и случилось…

Вежливо извинив себя, лорд Малфой отошел в сторону, чтобы приветствовать кого-то из вновь прибывших, но Гермиона недолго оставалась в одиночестве. К ней тут же подошла Астория, на правах хозяйки вечера любезно приветствуя и затевая светскую беседу. И вновь Гермиона не могла не подивиться приветливости супруги Драко. Неужели младшая леди Малфой каким-то образом умудрилась пропустить очевидное? Впрочем, возле них уже собиралась небольшая группа бывших слизеринцев во главе с Теодором Ноттом.