Созвездие Грейнджер или Новый Мир (СИ)

А сейчас, день за днём, повзрослевший Драко Малфой вновь и вновь наблюдал за самым большим кошмаром его жизни: Беллатрикс Лестрейндж, наставляющей палочку на Гермиону Грейнджер. Только в этот раз под личиной растрёпанной, обезумевшей ведьмы-фанатички скрывался отец, хладнокровно и в лучших традициях древних родов обучавший магглорождённую волшебницу преодолевать свои страхи так, как положено магам.

Что бы сказал одиннадцатилетний Драко, если бы кто-то дал ему посмотреть картинку такого будущего? Однозначно бы не поверил.

========== Глава 20 ==========

На Рождество Гермиона Грейнджер решила отвезти Александра в Италию. В принципе, ей просто очень хотелось ненадолго уехать из Англии, чтобы нигде вспышки фотокамер не преследовали ни её саму, ни сына. Александр никогда не был вынужден находиться в центре внимания волшебного общества, и почему-то, молодой женщине хотелось оставить это таким образом как можно дольше. Более того, она боялась, что какой-нибудь репортёр, горя излишним энтузиазмом, припрет её сына к стенке, намекая или открыто раскрывая слишком много карт.

Александр от идеи пришёл в полный восторг, впрочем, как и Панси Паркинсон. Новой подруге, каковой Панси теперь себя считала в отношении Гермионы, идея пришлась необыкновенно по сердцу. Стилист мисс Грейнджер, с недавних пор, ставший конфидентом, а в прошлом - самая большая снобка из всех слизеринцев, теперь проводившая больше времени в мире не магическом, чем волшебным, тут же пригласила министра магии остановиться в её особняке в Риме.

Гермиона не могла понять, с чем связан энтузиазм мисс Паркинсон, хотя давно уже заметила, что Панси относится к ней, как к подруге. Сама же Грейнджер хоть особо горячих чувств к Паркинсон не испытывала, но и былая неприязнь давно исчезла. Более того, ситуация с сыном аристократки и отказ Панси подчиняться древним традициям ради своего ребёнка, даже будучи прекрасно осведомлённой об «обычаях» семьи своего мужа, вызывали если и не восхищение, то во всяком случае, уважение.

Впрочем, за несколько недель до отъезда, к величайшему удивлению обеих в прошлом таких разных волшебниц, Александр вдруг робко спросил, если его друзья, Скорпиус и Альбус, могут тоже поехать с ними. Просьба сына застала Гермиону врасплох, но молодая женщина не видела ничего странного в том, чтобы взять с собой, скажем, сына Гарри Поттера. Проблема для неё возникала с юным Малфоем. В результате, Гермиона связалась с Паркинсон, извиняясь за изменения в планах, и сообщила, что её сын хочет взять двух друзей и вежливо отказалась от гостеприимства бывшей Слизеринки, когда Панси рассмеялась:

– Какая глупость, Гермиона! Неужели ты думаешь, что в моем доме не найдётся несколько свободных комнат? Конечно же, бери их с собой. Честно говоря, давно хотелось бы услышать чье-то невинное мнение, сравнивая моего сына и законного наследника Ноттов.

– Панси, ты же знаешь, что у него не было выбора.

– Знаю, – Паркинсон равнодушно пожала плечами. – Прекрасно знаю. Как и прекрасно вижу, что из всех нас, чистокровных, ни одна не может сравниться с тобой. Поэтому, порадуй материнское сердце, дай мне вытянуть всю интересующую меня информацию из маленьких змеёнышей в лучших традициях моего любимого снобского факультета, который никто не представляет достойнее, чем я сама.

Грейнджер лишь рассмеялась, совсем не нуждаясь в дальнейших объяснениях и вопросах. Из того, что она уже слышала от Александра и видела сама, однозначно следовало, что младший сын Теодора, с которым мальчики учились на Слизерине, по не магическим способностям и талантам и рядом не стоял со своим старшим братом, сквибом и сыном блистательной Паркинсон. Впрочем, Гермиона прекрасно понимала и саму Паркинсон: Александр тоже блистал намного ярче, чем законный наследник Малфоя. Хотя, Скорпиус, как и его отец, был достаточно умён.

– Ты ведь меня прекрасно понимаешь, – меж тем, Панси внимательно наблюдала за министром магии. – И нет, не беспокойся, твоё выражение лица, даже глаз, нечитаемы. Даже мускул не дрогнет, губа не дёргается, глаза не вспыхнут. Просто, я знаю, что ты должна так чувствовать тоже. Или, просто хочу верить, потому что иначе ты не просто самая блистательная ведьма нашего поколения, ты ещё святоша и идеальный ангел, а не живой человек. Или, я ошибаюсь? И после всего, что ты испытала за семь лет от Малфоя, его дружков и меня самой, в тебе нет хоть искры удовольствия от осознания, насколько Александр ярче, чем все их дети вместе взятые?

– Я не ангел и не святоша, – мисс Грейнджер сдержанно усмехнулась, спокойно выдержав взгляд Паркинсон. – Далеко не ангел.

– Я так и знала, что на твоих платьях дырочки для крыльев прорезать не стоит, – Паркинсон легко рассмеялась и вздохнула. – Когда ты вытянула всех их из Азкабана, на минуточку я засомневалась. А потом поняла, чего ты добиваешься. Кстати, я слышала некоторые слухи… Ты можешь мне сказать, если это помогло: наш способ, не маггловский?