Созвездие любви

До осени 2008 года мой бизнес процветал. Помимо российского производства, внешнеторговой деятельности, меня поддерживало и марсельское виноделие. Наступил мировой финансовый кризис. Во Франции он ударил немного раньше. Вино стало мало востребованным. Мне пришлось нести убытки, которые я покрывал из своего российского оборота.

Но и здесь стали ухудшаться дела. Мой газпромовский приятель потерял возможность получения ресурсов, ударился в биржевые игры. Генрих в Германии обанкротился в один день.

Продукция моего Йошкар-Олинского филиала перестала иметь заказчиков. Настал день, когда я уже не знал, чем оплачивать

труд моих работников. Склады были забиты до отказа продукцией, но, несмотря на огромные скидки, она лежала без движения. Пришлось за бесценок отдать марийский филиал, чтобы рассчитаться с рабочими, уволенными по сокращению штата в связи с ликвидацией.

В Москве в начале 2009 года стало совсем тихо в бизнесе. Все ждали лучших времён, взяв паузу и не вкладывая средства в какие-либо проекты. Меня беспокоила судьба виноделия в Марселе. Управляющий разводил руками, жаловался, что собственных средств нет, вино некуда девать, затраты растут. Надо было принимать решение. Наследство на счетах от семьи Маршаль таяло на глазах. В результате, пришлось так же за бесценок продать виноградники и винодельческий завод, оставив управляющего и двоих работников заниматься лишь поддержанием состояния дома.

Проблема с должниками за ранее отгруженную продукцию усложняла ситуацию. Намного легче жить, когда должен кому-то, чем, если сам являешься кредитором. В первом случае, знаешь, что когда-нибудь отдашь, а, во втором, совершенно не уверен, что тебе вернут долг.

Я, имея собственные накопленные резервы, не рискуя использовать их в бизнесе, законсервировал всю деятельность, оставив в офисе лишь Светлану и бухгалтера. Оставалось активно влиться в семейную жизнь, что вскоре мне стало очень нравиться. Ведь до этого я тратил уйму времени на работу, почти не видя, как растёт мой Александр. Им занимались мама с Татьяной. Ребёнку шёл пятый год, а меня он видел лишь в редкие выходные, когда я был дома с непрекращающей звонить трубкой телефона. Теперь настала такая тишина, что я иногда забывал о существовании сотовой связи. Если даже появлялись какие-то предложения по бизнесу, я отвергал их. Мне не хотелось работать, было приятнее находиться дома, занимаясь сугубо семейными делами.

Светлана меня часто спрашивала о том, чем ей заниматься.

– Займись домом, мужем, детьми, не сидите с бухгалтером на работе, пользуйтесь моментом! – отвечал я.

– А как же фирма?

– А что она?

– Накрылась?

– Вам с бухгалтером зарплата идёт, что ещё надо для того, чтобы вволю отдохнуть за все годы переработок, пользуйтесь!

Когда я через месяц пригласил поработать денёк, чтобы осуществить налоговые и коммунальные платежи, почувствовал их нежелание выходить из состояния анабиоза. Семьи тоже привыкли к постоянному присутствию своих жён и матерей. Жизнь изменилась, возможно, к лучшему. Они перестали тратить её на пустую бумажную возню во имя непонятного бизнеса, который давно превратился в розыгрыш.

Старые кооператоры, начав свою деятельность в конце восьмидесятых годов, занимались настоящей работой. Теперь

процветают аферисты, кидалы, юристы, подставщики, службы безопасности, судебные приставы, воротилы, чиновники, депутаты, казнокрады, коррупционеры.

Кризиса не заметило бы население, если правительство дало бы деньги не банкирам, а заёмщикам, выплатив их долги банкам, отсрочив обязательства людей, но уже перед государством. Почему-то средствами налогоплательщиков распоряжаются не в их пользу, а во благо тех, кто сразу начал спекулировать помощью от страны под немереные откаты.

В обиход вошли дисконты. По жилищному сертификату купить квартиру по нормальной цене невозможно без обналички с минусом до тридцати процентов. Материнский капитал – подобная профанация. Во всём мире доллар упал, а у нас, где газ и нефть уходят за миллиарды американских «зелёных», он растёт, видимо, от переизбытка, в поддержку экономики США. Правильно, мы их сделали сверхдержавой в первую и вторую мировые войны, золотом оплачивая вооружение, продукты и второй фронт, настало время помочь им скупать весь мир по цене кризиса, искусственно ими созданного. Мы всем помогаем. И Европе. Наше топливо в Роттердаме со всеми посредниками дешевле, чем в Тюмени.

В газпромовской рекламе все счастливы, что газ подключили в их дома. Это пока они только за оборудование, за проект, за установку и за подключение заплатили бешеные деньги, а когда за само голубое топливо, ежеквартально в цене растущее, платить начнут, счастье их кончится. Видимо, желание энергетических компаний – мировые цены. Только зарплата у нас в десять раз ниже мировой.