Созвездие. Повести и рассказы

Да, АРПС - автоматическая разведочно-поисковая станция, опустившаяся на поверхность вместе с обезлюдевшим «Алармом», долгое время посылала сведения об атмосфере, почве, растительности и прочих характеристиках этой малопривлекательной планеты, и сейчас все эти сведения, хранившиеся на всякий сличай в электронной памяти каждого корабля, светлыми колонками цифр и обозначений проскальзывали по экрану. Животный мир полностью отсутствовал, даже на уровне простейших, но вот плотность зеленой массы на квадратный километр позволила бы там разводить стада мастодонтов и протоцератопсов.

Но сейчас это мало кого интересовало, и Тарумов протянул уже было руку, чтобы выключить подачу данных, когда на экране возникла лаконичная надпись:

«СЛЕДЫ ВНЕЗЕМНЫХ ПОСЕЩЕНИИ ЛЕМОИДЫ(?!)»

- Что? - вне себя крикнул Тарумов. - Еще и лемоиды?

Феврие только покачал головой: это было закономерно Уж если в этом рейсе на них начало все сыпаться с самого начала, то и кончиться должно было какой-нибудь нечистью.

- Ложимся в дрейф, - чуть слышно пробормотал командир. - Теперь только одно - лечь в дрейф…

Свободный дрейф - ах, как это было бы хорошо, как это было бы спокойно, если б не регенераторы. Если б не передатчики.

И если бы не Лора.

- Командир… - Похоже, что до старшего связиста мед ленно, но верно начало доходить, кто ими командует. - Командир, я не гарантирую, что мы установим связь с Базой и за десять дней…

- «Щелкунчику» лечь в дрейф, - повторил Тарумов.

«Если бы мои подчиненные когда-нибудь посмотрели на меня так же, как сейчас Воббегонг и Лодария - на своего командира, - мелькнуло в голове у штурмана, - я, наверное, выбросился бы в открытый космос. Хотя чем я лучше его?»

- Воббегонг, - заставил он себя произнести чужим, твердым и молодым голосом, - посмотрите еще раз, как там в медотсеке. А вы, Лодария, постарайтесь не затягивать ремонт на десять дней.

Люк за ними захлопнулся чересчур поспешно.

- А теперь, Сергей, в сложившейся обстановке я беру командование кораблем на себя.

Тарувдов прикрыл глаза, словно на него замахнулись.

- Первое, - продолжал штурман, - необходимо проверить, кто из нашего экипажа или из состава экспедиции имел дело с лемоидами. Если таковые имеются, - немедленно их в рубку.

Тарумов кивнул. «Не торопись соглашаться, растяпа, - с горечью подумал Феврие. - Посмотри сначала: а могу ли я взять на себя такую тяжесть? Я ведь не могу. И не возьму. Ты растерялся, ты не знаешь, что сейчас главное: корабль с онемевшими передатчиками, угроза удушья или эти внеземные механические нелюди на этом треклятом Чомпоте, куда нам все-таки придется садиться. Но главное не это, с этим мы как-нибудь справимся. А главное - это любой ценой спасти Лору Жмуйдзинявичене. Как это сделать, решать будешь ты».

- И во-вторых, - проговорил штурман тоном, не допускающим никаких возражений, - то, что кораблем командую фактически я, в бортовой журнал ВНЕСЕНО НЕ БУДЕТ.

* * *

- Или это не «Аларм», - проговорил Сунгуров, микробиолог экспедиции, - или он валяется, как бревно.

Все напряженно всматривались в иллюминатор, который давал цветное изображение поверхности с пятикратным увеличением.

- Можно сбросить еще километра два высоты, но это нам ничего не даст, - проговорил Тарумов. - Пускаем зонд?

Впрочем, вопросительная интонация улавливалась только одним человеком - Феврие. Он так же незаметно кивнул.

- Давайте, - обернулся Тарумов к Воббегонгу. - Если только и зонды не заклинило к чертям.

Зонд отделился от корабля исправно и бесшумно, только канареечным светом трепыхнулась сигнальная лампочка и матово затеплился специальный приемный экранчик, дающий изображение, видимое с зонда. Сначала он был весь покрыт тенью, но по мере того, как зонд отдалялся от корабля, на оливковой поверхности появилось и начало уменьшаться изображение четыреххвостового кашалота - именно так выглядел «Щелкунчик» со стороны. Видимость была ниже средней - распределитель недодавал энергии.

Все смотрели затаив дыхание, словно на экране вот-вот мог появиться лемоид в натуральную величину. Собственно говоря, «лемоид» - это был космический жаргонизм, родившийся по прихоти одного из популярнейших писателей самого начала космической эры Станислава Лема. С колонией саморазвивающихся киберов люди столкнулись впервые в системе Бетельгейзе спустя примерно четыре столетия после того, как эта мелкая и всесильная своей массой нелюдь была описана великим фантастом, и как-то само собой получилось, что киберы эти оказались на совести писателя, словно он их не только предсказал, но и реально создал, и брошенное кем-то прозвище «лемоиды» вдруг стало общепринятым термином.