Спартак, футбол и другие. Третье издание

Спартаковцы вызывались в олимпийскую команду, стояла задача отобраться на Олимпиаду-76. Ну а первая сборная готовилась к отборочному турниру Евро-76.

И с Бесковым у меня продолжилось по старой схеме. Вплоть до деталей. Сначала позвонил Володя Федотов: «Константин Иванович просит срочно приехать». Опять та же картина, только не санаторий в Кисловодске, а квартира на Маяковке. Вновь барин, Валерия Николаевна, кофе, конфеты… И вот тот же самый человек, который несколько месяцев назад «душил» меня на собрании в федерации футбола, сейчас говорит: «Женя, ты у меня один ветеран остался, помоги создать команду». В чемпионате-74 «Спартак» занял второе место, но я видел все изнутри и понимал, что мы прыгнули во многом выше головы. Поэтому ответил, что у нас не такая сильная команда, надо усилить ее игроками других клубов.

В конце того разговора Бесков спросил: «А ты сам-то где хочешь играть?» Я ответил, что, как и в «Спартаке», опорником — на эту позицию с левого фланга перешел в чемпионате 1974 года. Дело в том, что «Спартак» обновился в том сезоне, пришли молодые ребята и в центре у меня, уже опытного (25 лет исполнилось!), было больше возможностей управлять игрой. Но оказалось, Бескову был не важен сам ответ в таких разговорах с игроками. В этом я убеждался потом еще не раз. Команда, несмотря на демократичную вроде бы манеру общения тренера, жила в постоянном стрессе. Потому что руководил-то все равно диктатор, да еще не любивший «Спартак». Вот еще одно тому свидетельство.

* * *

В 75-м у олимпийской сборной, была очень тяжелая игра с югославами в городке Баня-Лука. Сыграли вничью 0:0, что в принципе неплохо — предстоял ответный матч в Москве. На следующий после игры день команда переехала в Белград, где, как это обычно случается в зарубежных командировках, у футболистов было время пройтись по магазинам, чтобы купить вещи своим родным. Мы это называли словом «отовариться».

Вечером на собрании тренер ведет разбор игры, по ходу которого возникает хорошо знакомая мне по одесскому эпизоду тема. «Страна смотрела матч, а вы не победили! — Бесков чем дальше, тем больше распаляется. — Вы совершенно о футболе не думаете, вы бегаете по магазинам, потому что „Спартак“, вы — шмоточники!»

* * *

Но только этим дело не ограничилось, Бесков стал приводить примеры: «А вот у меня в „Динамо“, даже когда мы играли в Новый год на турнире в Чили, игроки решили: мы сразу после полуночи ляжем спать, чтобы утром провести тренировку. Вот какие они профессионалы, не то что вы!»

Меня это злило — я уже рассказывал, как я сам покупал вещи Валерии Николаевне по ее же просьбе. Уверен, что Бесков не мог об этом не знать. Почему? Да потому, что я сам же привозил эти веще жене Константина Иванова, а он в это время находился дома.

Но так просто история про шмоточников Бескову не прошла. На том разборе был Чапай, и я, поглядывая на него, понимал, что Николай Петрович едва сдерживается. Старостин начал, как это обычно бывало, медленно ходить по комнате, задавая время от времени Бескову свой привычный вопрос: «У тебя все?»

Получив наконец утвердительный ответ, Старостин заговорил очень жестко: «Ты что тут несешь? Значит, „Спартак“ шмоточники, а вы, динамовцы, профессионалы? Объясни мне, что плохого в том, что ребята после игры купят женам и детям вещи, каких нет в нашей стране?» Назревал скандал. Симонян, руководитель делегации в той поездке, попросил игроков выйти, и собрание мы «дослушивали» под дверью.

Старостин не выбирал выражений. Но вместе с тем, уже тогда мы понимали — Старостин и Бесков могут ругаться сколько угодно, но это во вред делу не шло.

Конфликт в душе

Назначение Константина Ивановича в «Спартак» в 77-м — это мой финал в команде. Конфликты с тренером шли один за другим. Ладно бы доставалось только мне. Но тренер же не щадил и тех, кто решался спорить с ним в интересах команды. Я уже говорил, что в середине 70-х перешел в центр полузащиты. Но перед матчем с «Тереком» (уже в первой лиге), а у грозненцев справа в атаке играл забивной Виктор Колядко, Бесков решил разменять нас — мне надо было играть персонально по Колядко.

Я возражал, Бесков на собрании начал спрашивал мнения игроков. Он же играл в демократию, отсюда и эти бумажечки, на которых игроки писали фамилии основного состава. Мнения футболистов по «вопросу Колядко» разделились, и в итоге Константин Иванович спросил своего помощника, олимпийского чемпиона Анатолия Исаева: «Ты как думаешь?»

«Думать нечего, Женька знает, где ему лучше играть», — ответил Константиныч. Дело в том, что Бесков за то мнение освободил Исаева из команды. Запоминайте — это уже второй спартаковец (помните Парамонова?), которого убрал Бесков.

Меня на тот матч оставили играть в центре полузащиты, а прямо перед выходом на поле подошел председатель общества «Спартак» Пивоваров: «Жень, надо хорошо сыграть, Бесков на тебя бочку катит». Мы в итоге крупно выиграли, я сыграл хорошо, отдал результативный пас.

* * *