Спартак. Гладиатор

Пока гладиаторы завтракали, Батиат, Фортис и старшие тренеры прохаживались по двору. Большинство бойцов мрачно ковырялись в мисках, тайком поглядывая на эту компанию. Спартак же, отказываясь бояться, сосредоточенно ел кашу, а попутно громко беседовал с Гетасом, Севром и Карбоном. Время от времени он небрежно посматривал через плечо, и иногда взгляд его цеплялся за сидящего рядом молодого римлянина. Под его покровительством к Карбону вновь вернулся интерес к жизни. Юноша понемногу становился умелым бойцом. И к тому же он, казалось, был верен Спартаку. «До чего же странно видеть среди своих сторонников римлянина».

— Ты действительно думаешь, что Красс явится сюда? — спросил Карбон.

— Похоже на то, — ответил Спартак.

Карбон выругался.

— Вот бы хоть на несколько мгновений оказаться с ним наедине!

— На кой он тебе сдался? Ты с ним хоть когда-нибудь встречался?

— Нет.

Карбон быстро рассказал свою историю.

— Неудивительно, что тебе хочется отомстить. — Спартак подумал о Котисе. «А уж что я с тобой сделал бы, сукин ты сын!..»

Карбон вздохнул:

— Вряд ли мне когда-нибудь представится такая возможность.

— Не представится, — проворчал Спартак. «Как и мне». — Так что привыкай.

Уловив резкие нотки в голосе фракийца, Карбон замолчал. «И все же я с удовольствием избил бы Красса до полусмерти».

Фортис начал выкрикивать имена. Спартак заметил, что он не назвал никого из новичков. Бой должен был произвести впечатление, а потому для него лучше подходили опытные гладиаторы. Вскоре капуанец выбрал пять человек: двух германцев, пару фракийцев и галла. Но Спартак обратил внимание, что среди них не было самых успешных бойцов, наподобие Эномая и Крикса. Батиат хотел устроить хорошее представление, но вовсе не собирался терять кого-нибудь из своих лучших гладиаторов. «Стану ли я когда-нибудь таким же опытным, как они?» — подумал Спартак. Ему далеко было до репутации того же Крикса, на счету которого числилось свыше тридцати побед.

Выбранные с несчастным видом замерли перед Батиатом и Фортисом.

— Этого хватит, господин?

Батиат потер подбородок:

— Нет. Нужен еще один.

Спартак напрягся. Он чувствовал, как Фортис сверлит его взглядом.

— Спартак!

Он посмотрел в глаза Гетасу, потом Севту, но они лишь хватали воздух ртом, словно рыбы, вытащенные из воды. Карбон тоже был потрясен.

— Спартак! Марш сюда!

Фракиец подошел к остальным пяти бойцам и встал рядом, не глядя на них.

К ним приблизился Батиат. Фортис держался за его правым плечом, а в нескольких шагах позади шли тренеры.

— Расскажите мне о каждом.

Тренеры заговорили. Фортис время от времени вставлял замечания. Остальные бойцы смотрели со своих скамеек; среди них выделялся Крикс.

— Этот дерется неважно. Ему не хватает уверенности, — сказал Батиат, отпуская галла; тот с явным облегчением поспешил к товарищам, подальше от опасности.

Еще двоим тоже позволили уйти. Остались лишь рослый германец, черноволосый фракиец и Спартак. Напряжение возросло, и трое бойцов принялись настороженно поглядывать друг на друга. У Спартака на скулах заиграли желваки. Эти гладиаторы были непростыми противниками. Спартак видел, как они тренируются, и слышал об их последних боях, в которых они выигрывали у куда более опытных бойцов.

Батиат принялся расхаживать из стороны в сторону, изучая оставшуюся троицу.

— Расскажите мне о них еще раз, — приказал он.

Тренеры повиновались.

Спартак стоял, устремив взгляд в пространство. «Уж не об этом ли был мой сон? — подумал он. — Дыши. Не забывай дышать».

— Один галл, два фракийца, — задумчиво проговорил Батиат. — И почему я не удивлен?

Фортис хохотнул:

— Потому что они драчливые сукины дети, господин?

— Возможно, — с улыбкой ответил Батиат. Он посмотрел на черноволосого воина. — Стоит ли мне выбрать тебя?

— Нет, господин, — пробормотал фракиец на латыни, но с сильным акцентом. — Я… новый. Недостаточно хороший… боец.

— А мне сказали другое. — Батиат повернулся к одному из тренеров; тот решительно кивнул. — По-видимому, ты один из лучших новичков, какие у нас были за много лет. Кроме того, я слышал, что ваше племя в плохих отношениях с мёзами, его народом. — Он кивком указал на Спартака. — Я думаю, ты отличный кандидат для этого боя. — Фракиец промолчал, и Батиат ухмыльнулся. — Что, язык проглотил?

Черноволосый так и не ответил, и Батиат посмотрел на Спартака:

— Ну а ты? Следует тебе участвовать?

— Нет, — твердо произнес Спартак.

— Почему же?

— Потому что это будет пустая трата моих способностей, господин.

Батиат приподнял брови:

— Это как?

— Если я убью противника быстро — а скорее всего, так оно и случится, — ты потеряешь на этом отличного гладиатора. Если же по какой-то случайности я буду убит, ты так и не увидишь, каким бойцом я могу стать.

— Ты горд и уверен в себе, — проворчал Батиат. — Но почему ты ждешь, что я поверю, будто ты можешь победить любого из двух этих гладиаторов? Они оба — отважные, умелые бойцы.